Славянск: два года

Вторая годовщина со дня окончания трёхмесячной героической обороны Славянска ополченцами ДНР во главе с Игорем Стрелковым исполняется 5 июля 2016 года. Факт неожиданного отступления стрелковцев из превращённого в символ русской стойкости и воинской доблести города вызывает разные, подчас самые полярные оценки и мнения со стороны очевидцев и участников тех событий.

О том, что происходило в первые июльские дни 2014 года в Славянске, собкору портала «Евразия» удалось побеседовать с непосредственным участником обороны города, военкором Вооружённых сил Новороссии Геннадием Дубовым (позывной «Корреспондент»).

- Вы находились в Славянске к моменту начала выхода ополченцев из города?

- Мое подразделение находилось в Семёновке. Это был передовой рубеж обороны Славянска и самое опасное направление. Перед этим был бой под Николаевкой. Мы вынуждены были оставить Николаевку, поскольку после занятия противником Ямполя сложилась крайне невыгодная для обороны конфигурация. Были другие, обусловившие наш отход факторы. Так, правый фланг позиции, на которой я находился, в ночь со 2 на 3 июля был оголён: командиры с позывными «Минёр», «Филин» по неведомой нам причине увели своих людей. Образовалась брешь, через которую утром 3 июля попёрла в город колонна ВСУ – БТР, танки, «Смерчи» и «Ураганы», автобусы с пехотой. Всё, что мы могли им противопоставить… противотанковое ружьё - ПТРС 1943 года выпуска, которым воевали ещё наши деды. Колонна шла на значительном расстоянии, уничтожить нам удалось лишь свернувший в нашу зеленку джип с представителем Генштаба ВСУ.

Наступление карателей сопровождалось обстрелом города из всех видов артиллерии, включая «Ураганы». В итоге, дабы не оказаться в окружении, 3 июля мы оставили Николаевку, отойдя на передовой рубеж обороны в Семёновке, а затем на Славянск. В ночь с 4 на 5 июля наш командир собрал всех своих людей, разбросанных по Семёновке. Дождавшись формирования колонн, под покровом темноты, через Славянск мы стали выходить по единственной оставшейся дороге на Краматорск. При этом наше подразделение должно было находиться в хвосте колонны, но в темноте возникла неразбериха, и мы оказались в голове колонны, благодаря чему вышли без потерь и при минимальном артобстреле. А вот хвосту колонны, в котором выходил действующий министр обороны ДНР Владимир Кононов (позывной «Царь»), повезло меньше. У них были большие потери. Ещё до рассвета 5 июля мы были в Краматорске, откуда затем двинулись на Донецк.

Отдельные группы ополченцев, в том числе и некоторые бойцы нашей нынешней 1-й Славянской бригады, просачивались из Славянска через Краматорск в Горловку и Донецк еще на протяжении нескольких дней, когда уже вся Славянско-Краматорская агломерация была занята противником.

- Когда был получен приказ о начале выхода из Семёновки? Тогда же, в ночь с 4 на 5 июля, или отступление планировалось заранее?

- До самого последнего момента никто ничего не знал. Мы готовились умереть в Семеновке, но не отступить. Когда же поступил приказ отходить, мы в первую очередь позаботились об обеспечении информационного прикрытия. Командиры всех подразделений приказали своим бойцам в обязательном порядке оставить на позициях свои мобильные телефоны, чтобы по их сигналам укры думали, что мы находимся на месте. Вплоть до вечера 4-го числа мы не подозревали ни о чем. Все были готовы стоять насмерть.

- Последней точкой, после которой Стрелков принял решение выходить, стала потеря Николаевки?

- Да, безусловно, потому что после потери Николаевки Славянск оказался фактически в полном окружении. У находившейся в городе группировки ополчения оставалось два варианта – либо прорываться, выходить из города, либо всем там погибнуть. Собственно, последнее, это был план олигархов во главе с Ахметовым и находившейся с ним в сговоре части российского чиновничества. После гибели наиболее боеспособных и идейных бойцов во главе со Стрелковым в Славянске поднимается информационная волна, что дальнейшее вооруженное сопротивление бесполезно, и Донбассу надо возвращаться обратно в Украину. Кроме того, когда мы вошли в Донецк, то стало ясно, что никакой обороны города не существует, никто к ней не готовился. Просто кому-то было нужно, чтобы мы все погибли в Славянске, после чего можно было без особого труда сдать ДНР киевской хунте под гарантии какой-либо минимальной амнистии выжившим участникам сопротивления. К тому же, когда мы выходили из Славянска, граница с Россией была фактически перекрыта.

- Недавно вышла в свет книга Захара Прилепина «Всё, что должно разрешиться… Хроника идущей войны». Прилепин пишет, что якобы Александр Захарченко говорил ему о намечавшейся на 7 июля операции по деблокаде Славянска. Вы можете это как-то прокомментировать?

- Не могу прокомментировать. Мне об этом ничего не известно.

- Почему Стрелков оставил в тот же день 5 июля Краматорск, Дружковку, Константиновку и отступил аж в Донецк? Я слышал такое мнение, что вышедшие из Славянска ополченцы могли закрепиться, например, в расположенной на возвышенности Дружковке и долго удерживать ее…

- Этот вопрос нужно задавать не мне – Игорю Ивановичу Стрелкову. С точки зрения рядовых бойцов ситуация выглядела так: далее обороняться на этом направлении просто не было сил. Из Славянска вышло около 1500 ополченцев и несколько единиц трофейной бронетехники. Это были на тот момент самые боеспособные части защитников Донбасса.

- Тогда же еще при выходе погибла бронегруппа, прикрывавшая отход основных сил…

- Она не погибла. С потерями, но им удалось прорваться. Если предположить, что мы задержались бы в Дружковке или Константиновке, где находились небольшие местные гарнизоны ополчения, то мы также вскоре были бы окружены. Тем более, что украинским карателям уже удалось практически без боя захватить Артёмовск. Да и дни Донецка, который совершенно не был готов к обороне, оказались бы сочтены, так как на юге, со стороны границы с Россией над ним нависала мощная группировка противника.

- На Ваш взгляд, выход Стрелкова из Славянска оказал влияние на исход всей дальнейшей кампании?

- Безусловно. После того, как Стрелков оказался в Донецке, основные силы ополчения были брошены на разгром южной группировки ВСУ с целью пробить коридор к российской границе. За несколько дней до оставления Славянска противнику удалось фактически перекрыть границу ДНР и ЛНР с Россией. После падения Должанского под контролем ополчения оставалось лишь Изварино, за которое шли жестокие бои. В десятых числах июля наше подразделение было переброшено в Снежное, а затем мы проводили операцию по взятию Мариновки, чтобы взять под контроль этот участок границы с Россией.

- То есть, ситуация на границе также могла повлиять на решение Стрелка выходить из Славянска?

- Несомненно.

- Сейчас Стрелкова часто упрекают в том, что он якобы собирался сдать украм Донецк. Справедливы ли эти обвинения?

- Это все надуманные обвинения, которые искажают реальное положение дел. Штабная работа предусматривает разработку десятков самых различных сценариев на тот или иной случай. Рассматриваются разные варианты. В числе прочих вариантов развития событий и предусматривался такой сценарий, который мог быть реализован только при самых крайних обстоятельствах и не более того.

- Какое значение, на Ваш взгляд, имела трёхмесячная оборона Славянска?

- За это время в Донецке должны были создать реальную армию и заложить законодательный фундамент нового государства - структурообразующего ядра Новороссии... Вместо этого «агенты олигархата» разного уровня торговались с Ахметовым и Ко, из-за чего мы не отвоевали, а это было реально, даже территории двух областей. Бойцами это так воспринималось…

Беседовал Дмитрий Павленко