Несмотря ни на что, президент Венесуэлы Уго Чавес продолжает выступать с инициативами, идущими в разрез с либеральными социально-политическими стандартами
Венесуэльский социализм в очередной раз подвергается испытанию на прочность. На этот раз противники режима видят шансы на успех в затянувшемся энергетическом кризисе, вызванном продолжительной засухой. Как известно, гидростанции являются основным источникам электроэнергии в стране. Дождей же в этой части материка не было уже так давно, что реки обмелели и не могут дать требуемой нагрузки на турбины. В результате перебои с электричеством приобрели в стране характер хронического явления. Помимо чисто бытового аспекта, эта проблема имеет и общеэкономический: в условиях дефицита электроэнергии себестоимость произведённых продуктов возрастает.
Глава Венесуэлы призывает к организованному выходу членов CELAC из ОАГ, что означало бы уничтожение всех признаков внешнего управления и перевод американских стран в режим автономной координации.
Политические оппоненты или «убогие», как их называет президент Уго Чавес, с нетерпением ждут осенних парламентских выборов и надеются, что неприятности будут преследовать действующую власть в течение всего этого времени. Понимая это и, в тоже время, осознавая всю сложность собственного положения, Чавес решил апеллировать прямо к высшим силам, заявив, что Бог – на стороне Боливарианской Венесуэлы, а потому Он не допустит продолжения засухи и в скором времени прольёт на страну дождь.
Уго Чавес убеждён и неоднократно заявлял, что его противники из оппозиционных партий, причастные к неоднократным попыткам госпереворота, являются проводниками экстерриториальной воли США в борьбе за гегемонию на континенте. И, несмотря на то, что оппозиционерам нередко удаётся мобилизовать на антиправительственные акции часть промышленных рабочих через профсоюзные сети, слова Чавеса нельзя рассматривать только как дань популистской риторике.
Энергичные внешнеполитические инициативы – не только на региональном, но и на мировом уровнях – дают повод Вашингтону рассматривать Каракас в качестве серьёзной угрозы своему лидерству в контексте мировой либеральной глобализации. Особенно активно Чавес принялся за дело после самого крупного и чуть было не увенчавшегося успехом путча в 2002 году. Первым делом Венесуэла установила тесный контакт с блокированной Соединенными Штатами социалистической Кубой. Два государства составили костяк организации, позже получившей название Боливарианской альтернативы для Америки (ALBA) и объединяющей девять стран региона.
На сегодняшний день самой смелой и амбициозной стратегической инициативой Венесуэлы является попытка дезавуировать Организацию американских государств (ОАГ), традиционно служившую инструментом Вашингтона по осуществлению контроля над материком. Чавес настаивает на том, чтобы формируемая в настоящее время организация Сообщество государств Латинской Америки и Карибского бассейна (CELAC), куда войдут все члены ОАГ за исключением США и Канады, стала подлинной стратегической альтернативой ОАГ, а не параллельной «компенсаторной» структурой при ней.
Глава Венесуэлы призывает к организованному выходу членов CELAC из ОАГ, что означало бы уничтожение всех признаков внешнего управления и перевод американских стран в режим автономной координации. В пределе США, которые использовали ОАГ для изоляции неугодных им режимов Нового Света и даже для прикрытия военной агрессии, могут сами оказаться изолированными от участия в делах континентов.
Такова, надо думать, «программа максимум» боливарианцев. Проблема заключается в том, что сами страны «Группы Рио» - протоструктуры CELAC - имеют весьма различные позиции по торговым и внешнеполитическим вопросам. И, хотя необходимость создания наднационального координационного органа признаётся всеми, договариваться в его рамках будет нелегко. Венесуэла, разумеется, хочет рассчитывать на то, что голос ALBA в CELAC будет силён, и она сможет продемонстрировать соседям все преимущества собственной политической линии.
Чавес верит в то, что вызов монополярной глобализации предполагает в качестве своей оборотной стороны возможность более тесной координации мировых сил, не согласных прогнуться под диктатом «богатого Севера».
Следующим рубежом для Чавеса, мыслящего глобальными категориями, является формирование «всемирного антиимпериалистического фронта». С этой целью он приступил к наведению контактов со странами Азии, Ираном, Россией и Белоруссией, чей президент Александр Лукашенко совершает в эти дни свой очередной дружественный визит в Каракас.
Конечно, региональная координация в рамках ALBA с заделом на влияние в CELAC имеет гораздо более осязаемую природу, поскольку политические соображения идут здесь рука об руку с тесным и взаимовыгодным экономическим сотрудничеством. В случае стран Евразии можно говорить лишь об отдельных направлениях такого сотрудничества.
Например, в случае Белоруссии это в первую очередь производство сельскохозяйственной техники, в случае России – оружие и разработка недр. В то же время Чавес не устаёт акцентировать именно глобально-стратегический компонент сотрудничества или, по крайней мере, его потенциальную возможность. В качестве демонстрации добрых намерений и готовности к тесной коллаборации на международной арене можно рассматривать признание в прошлом году Венесуэлой независимости Абхазии и Южной Осетии.
В полном соответствии со своими антикапиталистическими убеждениями Чавес регулярно выступает с инициативами, идущими в разрез с претендующими на универсальность либеральными социально-политическими стандартами. Так, недавно он высказался за усиление государственного контроля над пространством Интернет. По его мнению, для каждого государства уровень и конкретные формы такого контроля должны определяться, исходя из конкретной ситуации. По мнению президента «каждая страна должна применять собственные правила и нормы регулирования сети», и стандарт общедоступности и вседозволенности в отношении распространения информации, принятый ведущими капиталистическими державами, не должен насаждаться в планетарных масштабах.
Чавес верит в то, что вызов монополярной глобализации предполагает в качестве своей оборотной стороны возможность более тесной координации мировых сил, не согласных прогнуться под диктатом «богатого Севера». В этой связи он активно использует для обозначения потенциального «антиимпериалистического фронта» словосочетание «ось добра» - в противовес американскому определению «оси зла». Тот факт, что под оба эти названия подпадает почти что один и тот же список стран, говорит о том, как далеки США и их сателлиты от монополии на использование моральных ярлыков. А это значит – далеки от окончательной победы над народами мира.