Враждебная среда

В России завершился первый этап подготовки к декабрьским выборам в Госдуму. Определены партии-участники выборов, списки кандидатов в депутаты, а также нумерация партий в избирательных бюллетенях. Этот подготовительный и достаточно формальный этап фактически завершил официальную часть избирательной кампании.

Одновременно терактом в Тольятти стартовала её неофициальная, но от того не менее захватывающая, часть. Несмотря на несоизмеримо меньший масштаб, схема теракта своей бессмысленной нацеленностью на максимальное количество жертв среди простых людей (как установлено, тольяттинская бомба была начинена шурупами) полностью повторяет взрывы в Москве и Волгодонске в сентябре 1999 года, ставшие определяющими для исхода тогдашних как думских, так и президентских  выборов. Казалось бы, нынешняя политическая ситуация в России коренным образом отличается от того, что творилось восемь лет назад в кошмаре судорог подыхающего ельцинизма, готового утянуть за собой всю страну. Но так кажется лишь на первый взгляд.

На самом деле, избавившись от самых прогнивших и открыто антинациональных фрагментов элит, Владимир Путин сохранил все основные, сформировавшиеся в условиях горбачёвско-ельцинской вакханалии, кланы и элитные группы, которые в новых условиях были вынуждены признать безусловный авторитет президента во всех спорах, а также усвоить своеобразную этику, легшую в основу того, что принято называть путинской стабильностью. Столь мягкая тактика, избранная Владимиром Путиным в отношении доставшего ему от предшественника олигархата, позволившая ему плавно трансформировать семейно-бандитские группировки в довольно цельную и подконтрольную систему, и оказавшаяся вполне оправданной, тем не менее, породила и ряд существенных рисков.

Во-первых, сохранение всех основных элитных групп означает то, что они продолжают функционировать по той логике своего развития, которая сформировалась в допутинскую эпоху, а значит, не могут быть в полной мере подконтрольны президенту. Более того, будучи насильственно ограниченными Путиным и привнесёнными им новыми правилами игры, эти пост-ельцинские элиты несут в себе потенциал противодействия тем суровым, по их меркам, правилам, источником и олицетворением которых является Владимир Путин. А в нынешний период напряжённой неопределённости, связанной с перспективой ухода Путина, реализация данного потенциала наиболее вероятна.

Во-вторых, будучи полностью замкнутыми на действующего президента, различные элитные группы понимают, что от исхода нынешнего кризиса зависит их дальнейшее существование, а значит ставки тут максимальные. А поскольку судьба самого Путина, являющегося источником тонкого политического баланса, до сих пор не определена, то по мере нарастания внутриэлитной напряжённости, его положение в им же выстроенной политической системе будет ухудшаться, а образовавшийся вакуум влияния будут заменять иные методы политической борьбы – теракт в Тольятти, арест генерала Бульбова и ставшие регулярными убийства русских в Ингушетии могут оказаться здесь лишь предвестниками настоящей внутриэлитной войны.

Очевидно, что Владимир Путин прекрасно осознаёт существующие риски и стремится снизить их. Замена главы правительства и решение возглавить список избирательный список “Единой России” объясняются именно этим. Дело в том, что ни первоначально предложенный в качестве преемника Дмитрий Медведев, ни почти утверждённый в этом качестве Сергей Иванов, не смогут безболезненно сменить Владимира Путина на позиции верховного политического арбитра, поскольку те пакеты обязательств, которые связывают каждого из них, не приемлемы для многих очень влиятельных групп, в особенности, тех, которые достигли наивысшего расцвета во время второго срока президентства Путина.

Причём, в сентябре ситуация накалилась до такой степени, что некоторые представители данной части путинского окружения стали открыто говорить о возможности дестабилизации политической ситуации перед выборами. Сменив главу правительства и фактически превратив грядущие выборы в референдум о доверии лично себе, Владимир Путин смог существенно стабилизировать политическую ситуацию, фактически наметив вариант пролонгации своего правления ещё минимум на 4 года с позиции главы правительства при пожилом и зависимом президенте.

Однако непрекращающаяся волна насилия на Северном Кавказе, аресты высоких чинов в чекистских ведомствах, а также начавшиеся теракты свидетельствуют о том градусе напряжённости, который сохраняется внутри властных элит. Ведь окончательного решения о формате ожидающих нас политических трансформаций до сих пор нет, а значит, различные силы будут стремиться оказать на него влияние всеми доступными им средствами.