В Чечне закончен ужас ельцинизма

Чеченское руководство добилось снятия режима контртеррористической операции в республике, начатой еще в 1999 году при Борисе Ельцине. С сегодняшнего дня в Чечне борьба с террористами будет вестись в соответствии с общим порядком, действующим в других регионах страны. Кроме того, в связи с отменой режима КТО Оперативному штабу в Чечне поручено оптимизировать состав сил и средств Объединенной группировки войск на Северном Кавказе.

О неадекватности поведения российского руководства 90-ых годов в Чечне вспоминает руководитель Центра консервативных исследований Александр Дугин в своих лекциях о геополитике Кавказа, прочитанных в Южном федеральном университете в рамках курса «Глубинное регионоведение»:

«В чеченской истории Ельцин действует непоследовательно, то вводит войска, то выводит, то бросает необученную молодежь на верную смерть, то отправляет туда генерала Лебедя, который заключает позорный предательский Хасавюртовский мир, а то и передает чеченским сепартистам информацию о тайных складах с оружием. К тому моменту мы заходим на распад Российской Федерации, приближается триумф Карфагена, который уже потирает руки, поскольку вслед за Кавказом идёт Поволжье, населенное татарами, а потом все многообразие различных регионов Российской Федерации, которые готовятся переформатироваться и выйти из состава Российской Федерации. Уже пишутся республиканские конституции, объявляется о суверенитете Башкирии и Коми ССР, Татарстана и Якутии (которая сама по себе гигантская территория). Фактически мы стояли на пороге того, чтобы попрощаться с Россией» - рассказывает Дугин.

По его мнению, перехват инициативы у сепаратистов на Кавказе начался с раскола внутри исламского общества:

«Такие люди как Удугов или Шамиль Басаев, будучи, с одной стороны, выходцами из суфитской среды, и носителями чеченской этномифологической модели, в качестве социально-политического логоса «независимой Ичкерии», выбрали  именно ваххабизм. Когда чеченцам срочно потребовалась идеология сопротивления и сепаратизма, выбор пал на самое простое решение – заимствовать готовый исламский социальный логос вовне (в форме салафизма, чистого ислама), чтобы избежать сложной и кропотливой работы по вычленению этого логоса из глубин бессознательного и запутанных структур собственно чеченских этномифологических и суфистских мифов (с чем, тем не менее, успешно справился Нухаев). Кстати, именно благодаря этому, по большому счету, мы смогли в конце концов справиться с чеченским сепартизмом. Когда ваххабизм довольно активно стал утверждаться в Чечне и в Дагестане, он вошел в прямое противоречие с тем, чем являлся ислам бессознательный (традиционный). Ислам, естественным образом распространенный на Северном Кавказе, ничего общего с импортированным политическим исламом, с ваххабитским салафитским логосом не имел. Поэтому между ними в скором времени обнаружились жесткие противоречия. И внутри исламистов разгорелся конфликт по линии импортированный ислам – традиционный ислам, то есть ваххабитский логос против исламизированного кавказского мифоса.

Погружаясь в военный конфликт со светским постсоветским логосом под знаменем ваххабизма и западной демократии (Масхадов, Закаев), часть чеченцев поняла, что становится заложником совершенно чужой игры. С этим был связан феномен Ахмада Кадырова. Ахмад Кадыров – представитель этномифологического ислама. Басаев и Удугов – ваххабистского. Басаев, несмотря на то, что он чеченец и член суфийского вирда, занял сторону ваххабизма и стал организовывать в Чечне джамааты. Джамааты в какой-то момент вошли в конфликт с системой тейпов и вирдов, и раскол внутри чеченского сопротивления, который мы считаем блистательной замечательной спецоперацией, предопределившей исход второй чеченской компании, в значительной степени стал возможен из-за того, что эти противоречия полностью раскололи ряды чеченцев и противопоставили одну половину другой.

Если бы Россия в данном случае, российское руководство не проявило достаточную тонкость и не провело это разделение между допустимым и приемлимым (бессознательным) этномифологическим исламом и исламом ваххабитским, если бы этого не произошло, не известно, чем бы все кончилось. Потому что чеченцы, действительно, очень воинственный народ, они бы дрались до конца. Но разделение на два ислама, одного импортированного и другого, естественно произрастающего на этой территории, сыграло очень важную роль в тех позитивных результатов, которых мы добились на Северном Кавказе» - считает Дугин.