Грузия–Ирак – торг не уместен

20.09.2002 В «Александр-хаусе» состоялось экспертное совещание, в качестве основных тем которого были обозначены сложившиеся ситуации вокруг Ирака и Грузии. Так же обсуждался вопрос о том, насколько правильно связывать эти две ситуации между собой, насколько корректны разговоры о некоем торге между Россией и США за право нанесения военных ударов по Грузии и Ираку, и возможна ли вообще какая либо договорённость между США и Россией в условиях становления однополярной глобализации и единоличной доминации США? Каковы возможные последствия военных действий в Грузии и Ираке? В качестве ответов на эти и другие вопросы приводим фрагменты выступлений некоторых из участников обсуждения:

Алексей Пушков, руководитель и ведущий программы "Постскриптум" (ТВЦ), член Президиума Совета по внешней и оборонной политике: "Что касается ситуации в Грузии, то здесь, на мой взгляд, важна даже не столько сама военная операция.
Совершенно не понятно, насколько она подготовлена, где находятся эти самые боевики (по-моему в Панкиси их уже нет, они куда-то оттуда ушли). Мне кажется, что в большей степени для России очень важен вопрос права на военную операцию. Мы должны зарезервировать за собой право на военную операцию. Я Путина так понял, и в этом его полностью поддерживаю. И если с принятием новой американской доктрины меняется международное право, как нам говорят США, наши западные партнёры, то пусть оно меняется не только для блока НАТО, для Западного альянса, но пусть оно меняется и для нас. Во всяком случае в тех параметрах, в которых это нам необходимо. С точки зрения мировой политики Путин сделал абсолютно правильное заявление, и нужно на этой позиции стоять. Мы должны иметь такое право».
<…>
«Второй момент – это Ирак. Конечно довольно заманчиво пойти на переговоры с США относительно будущего Ирака. Но я не помню ни одних переговоров, в которых американцы ставили бы наши интересы во главу угла. И я не вижу никаких причин, почему США, в нынешней ситуации, должны будут считаться с интересами России, после того, как они осуществят военную акцию своими силами без нашей реальной поддержки. Наша поддержка может выражаться лишь в том, что мы примем соответствующую резолюцию в Совете безопасности ООН, а это не очень дорого стоит».

Прогнозируя возможные последствия иракской кампании для России и её экономики Алексей Пушков заявил: «Первое, что сделают американцы сразу после свержения Хусейна – это установят контроль над нефтяными источниками. Они достаточно сконцентрированы в южной и юго-западной части страны и эта нефть получит доступ на мировые рынки. Цена на них снизится, это давняя мечта США, и это будет удар по нашему бюджету в 2003, 2004 г.г. США получит политический контроль хотя бы над той частью Ирака, от которой зависит нефть и ситуация на мировых рынках снизит привлекательность России как резервного энергетического поставщика. В условиях растущего недоверия к Саудовской Аравии и в условиях нестабильности на Ближнем Востоке мы можем получить ситуацию, когда привлекательность России резко упадёт. Потому что иракская нефть гораздо более дешёвая, доступ к ней обеспечен, а наша нефть в шесть раз дороже иракской с точки зрения добычи». /полный текст/

Глеб Павловский, Президент Фонда Эффективной Политики:

«Мне кажется, что в нашей дискуссии, как и в нашей прессе упорно доминирует тема сделки. Мы хорошо знаем эти сделки – практически одновременно с которыми у нас появился капитализм в первой половине 90-х – идея разбогатеть от первого же контракта. Один контракт – одна сделка, и всё, бизнес закончен. Я думаю, что всем уже давно ясно, что в бизнесе так не бывает. Тем более так не бывает в политике. Поэтому идея о том, что все задачи Российской Федерации можно реализовать путём какой бы то ни было сделки, пусть даже с Соединёнными Штатами, мне кажется просто ошибочной. США не настолько контролируют сами себя, чтобы гарантировать нечто столь прибыльное для России. Наша же задача – в реальной ситуации, в любом развитии событий – получить максимальные выгоды и постараться минимизировать издержки».

Характеризуя условия принятия новой американской стратегической доктрины Г.Павловский отметил, что «Практически все обращают внимание на то, что США, безусловно, импровизируя, тем не менее, меняют нормы международного поведения, не вполне представляя, в какую систему они их загонят. Но это очевидно. Америка явно показывает, как нам представлять себе её действия на международной арене, и при этом не советуют делать то же самое другим».
<…>
«Так или иначе, но после Ирака, при любом исходе встанет вопрос систематизации международных отношений. И среди них – тема превентивных операций на неконтролируемых национальными администрациями территориях – станет постоянным разделом этих новых международных отношений. Такую ситуацию мы уже имеем сегодня в Грузии. Если национальная администрация говорит, извините, мы ничего здесь не можем сделать, то каково возможное развитие этой ситуации? Два варианта – или изменить национальную администрацию, или предпринимать какие-то ограниченные действия по установлению контроля над угрозами, исходящими из этих территорий. Это реальная проблема, Россия вправе говорить об этой проблеме, и может быть как среди тех, кто ставит эту проблему и пытается решать её, так и среди тех, на чьих территориях она будет решаться» /полный текст/.

Александр Дугин, директор Центра Геополитических Экспертиз:

«Если говорить о реальной задаче американской операции в Ираке, то очевидно, что она представляет из себя своего рода тестирование новой однополярной мощи нового однополярного мира. На примере Ирака США изучат то, как поведут себя все остальные центры силы, которые претендовали, или могут претендовать на какое-то собственное мировое значение. Американцы проводят, своего рода, психологический тест на реакцию Европы, Евразии, России, арабского мира, крупных азиатских держав регионального масштаба для того, чтобы понять, где именно, на каком этапе находятся строители однополярного мира».

Относительно связи между ситуациями вокруг Грузии и Ирака Дугин отметил, что «российско-грузинские отношения не имеют ничего общего с американо-иракскими и никак не могут быть уподобленными. Америка действует как субъект, выбирая себе одну из жертв для демонстрации укрепления своего могущества. Россия не является субъектом даже региональным. Ничего в отношении Грузии она продемонстрировать не может, и никакой стратегии у неё в этом вопросе нет. Попытка связать между собой ситуации в Ираке и Грузии свидетельствует о геополитической некомпетентности аналитиков и людей, которые разбирают эти темы».

Что же касается прогнозов ситуации, то по мнению Дугина «Россия ничего не добьётся началом военной операции против Грузии. Она не решит в Грузии чеченского конфликта, так же, как она пока не способна решить его на своей территории, и совершенно не из-за Панкиского ущелья. Более того, военное выступление в Грузии только отдалит возможность интеграции и укрепит трения в рамках самого СНГ, сыграв на руку тем силам, которые препятствуют дальнейшей евразийской интеграции».

Объясняя возможные причины возникновения российско-грузинской напряжённости А.Дугин заявил о том, что «единственным рациональным, с точки зрения геополитики, объяснением возможной эскалации российско-грузинских отношений в такой ситуации следует признать исключительно провокацию наиболее радикальных антироссийских сил в американском истеблишменте, которые просто провоцируют Россию на попадание в этот стратегический, исторический, военный, психологический и политический тупик».