Слухи о том, что США уходят из Афганистана, подтверждаются, поэтому остро встает вопрос политической оценки этого события. Легче всего поддаться самодовольному злорадству, что грозящая подмять под себя весь мир держава явно не справляется с ролью арбитра в ближневосточных делах. Правда, толку от этого будет мало. Многие свидетельства и соображения говорят о том, что, отводя свои силы из Афганистана, США готовятся к новому энергичному военному броску - на ином направлении. И, сотрясаемая финансовым кризисом, неспокойная на пороге смены власти, отступившая перед Россией на Кавказе Америка отнюдь не оставляет своего главного разрушительного плана.

Речь идет, конечно же, о совместном с Израилем нападении на главного геополитического противника США на Ближнем Востоке – Иран. В этой оптике факт отступления США с позиций в Афганистане представляется в гораздо большей степени тревожным, чем радостным. Похоже, сроки планируемого на ближайшие годы нападения могут быть сжаты.

События, разворачивающиеся вокруг Ирана, и сведения о соответствующих приготовлениях дают повод многим аналитикам с уверенностью говорить о войне между США и Ираном как о неизбежности. В процессе выяснения оснований для подобного вывода мы можем коснуться военного (иранская ядерная угроза), социально-религиозного (влияние Ирана на иракских шиитов) аспектов темы, вспомнить о важности Персидского залива с точки зрения доступа к нефтяным месторождениям. Эти и иные аспекты проблемы, безусловно, обеспечивают устойчивый фон напряженности между Ираном и США. Специалисты в области религиозного фактора и философии политики указывают еще на один принципиально важный момент.

Речь идет о не снимаемом противоречии между исламским политическим проектом, реализуемым в Иране, и американо-израильской религиозно-политической миссией. Историк и православный публицист Владимир Карпец в своей недавно опубликованной статье указывает, что политическим оплотом этой мессианской тенденции являются небезызвестные американские неоконсерваторы. О роли последних во внешней политике США уже сказано немало. Достаточно напомнить, что по официальной версии российского руководства именно клика неоконсов ответственна за подстрекательство Грузии к агрессии против России. Именно неоконсы с их специфическим квази-религиозным мировоззрением являются сторонниками и проводниками идеи установления мирового господства США в духе диспенсациализма – экзотической англо-саксонской версии эсхатологического протестантизма.

Идея о холодно-рассудочной светской Америке, борющейся с темными фанатиками-варварами по всему миру – не более чем миф. Нетрудно установить, что американский политический проект однополярной глобализации уходит корнями в мессианскую идеологию, исповедуемую неоконсами. Одно осознание этого факта позволяет существенно сместить угол зрения на международные, в частности, российско-американские отношения, в более адекватную реалиям сторону.

Как показывает Владимир Карпец, реализация политической миссии США теснейшим образом переплетена с идеями израильских сионистов. «В основе проекта – представления о борьбе добра и зла», - сообщает автор. – «При этом «добро» воплощается в военной силе США, защищающей «богоизбранный Израиль», для которого разработан особый документ – «Чистый прорыв: новая стратегия сохранения Царства». Авторы проекта делятся на «еврейских сионистов» и «христианских сионистов» (среди последних не только протестанты, но и католики); группы решают разные задачи, но их стратегическая цель одна. Деление неоконов на эти две группы вполне соответствует их главной идее – двух «замыслов» в рамках единой истории, понимаемой как буквальное исполнение всего написанного в Библии».

Две версии мессианской политической идеологии (условно - иудейская и христианская) каждая со своей стороны рассматривают другую как недостаточную и подчиненную, что совершенно не мешает им успешно идти рука об руку в реализации общих планов - в частности, на Ближнем Востоке. Здесь-то они и сталкиваются с еще одним политико-религиозным проектом, направленность которого жестко противоречит их собственным стратегиям. Иными словами, в системах координат американо-израильской и иранской (шиитской) политических воль каждая из противоположных сторон рассматривается как абсолютное зло.

«Именно Иран, занимающий в исламском мире особое место, наиболее последовательно проводит после исламской революции Хомейни антиамериканскую и антиизраильскую политику», - пишет Карпец. – «В этом смысле можно говорить о том, что господствующее в Иране мировоззрение наиболее радикально противостоит мифологии неоконов. И если вся идеология Израиля – а, следовательно, и США – построена на обосновании исключительно места и прав этой страны на Ближнем Востоке и в мире трагическими страницами истории европейского еврейства времен Второй мировой войны, то нынешнее руководство Ирана в своем противостоянии «сионистскому государству» занимает прямо противоположную позицию».

Позицию Ирана часто по неведению или злому умыслу смешивают с банальным антисемитизмом. На самом деле иранское руководство не только не рассматривает этнических евреев как врагов, но тесно сотрудничает, в том числе и в сфере мировоззренческих штудий, с ортодоксальными иудеями. Врагами Ирана являются именно сионисты как политическое явление. Спровоцированная в Европе трагедия еврейского народа, квалифицируемая как холокост, стала поводом для создания на Ближнем Востоке неукротимого очага нестабильности в лице еврейской государственности. Последняя резонно рассматривается в стратегическом отношении как проводник американской инициативы по дискредитации и уничтожению исламского проекта.

«В любом случае оказывается, что сионизм является некоей внешней силой по отношению к народам Ближнего Востока, в том числе и к проживающим там евреям. В глазах Запада сегодня и Россия, и Иран образуют «ось зла», предшествующую «державе царя Гога, князя Роша, Мешеха и Тувала». И Израиль (как и сионизм) не самостоятельный политический субъект, а только инструмент в руках древней жреческой верхушки, которая считает, что настало время для осуществления нового мирового порядка», - резюмирует религиозный аналитик.

Не стоит забывать о еще одном проамериканском религиозно-политическом модуле – извращенной версии исламского проекта – ваххабизме. События показывают, что официальные враги США номер один почти всегда умудряются действовать им на руку. Исламский псевдофундаментализм ревизионистского типа («Аль-Каеда» и «Талибан») до сих пор каждый раз приходит в исламские земли аккурат вслед за США. И нет ничего удивительного в том, что именно Иранский шиизм лидеры ваххабитов называют своим главным врагом в исламском мире.

Владимир Карпец напоминает: «Весь современный так называемый исламский фундаментализм ваххабитского типа – не иранский, конечно, – создан именно англосаксонскими державами и имеет многоцелевое назначение. Созданный в свое время для противодействия «советской агрессии в Афганистане», он обращен одной стороной против России, а другой – против Ирана, Индии, отчасти Китая. Роль его так же «служебна», как и сионизма».

Таким образом, мы видим, как США используют в своих геостратегических целях те или иные политико-религиозные течения. Представителей этих течений они активно натравливают на своих истинных врагов, зачастую добиваясь победы чужими руками.

Этому соответствует и версия о том, что зачинщиком войны против Ирана станет именно Израиль, якобы сверх меры обеспокоенный ядерной угрозой. Как бы там ни было, большинство геостратегически мыслящих экспертов сходятся во мнении, что вторжение в Иран едва ли является предотвратимым следствием объективных политических, геополитических и мировоззренческих данностей начала двадцать первого века.

Надеемся, что приведенные соображения помогут и руководству России правильно сориентироваться в этих данностях и найти свое место в стремительно развивающемся процессе обострения обозначенных противоречий.