Обвинения в адрес Южной Осетии в сепаратизме появились у грузинской и западной пропаганды еще в 1989 году, когда грузинские националисты только начали ставить вопрос о выходе из СССР. Это обвинение прозвучало в ответ на четко заявленную позицию народа Южной Осетии о нежелании выходить из состава СССР и ставило целью в условиях жесткой военно-информационной блокады Южной Осетии представить осетин в неблаговидном свете, чтобы лишить международной симпатии и поддержки. Но ведь это абсурд - называть сепаратистам тех, кто не желает распада своего государства!

Вот как звучит научно-теоретическое определение сепаратизма: «Сепаратизм - это стремление к отделению, обособлению. В отличие от национально-освободительного движения, сепаратизм не отвечает истинным потребностям общественного развития, а выражает своекорыстные интересы узких слоев населения, чаще всего местной или иностранной буржуазии».

Учитывая, что от выхода из СССР широкие слои населения Грузинской ССР ничего не выиграли, а оказались в бедственном положении по сравнению с периодом процветания в составе СССР, а выиграли лишь узкие слои населения, а именно правящая верхушка и нарождавшаяся тогда буржуазия, сепаратистским было поведение именно грузинской стороны, но никак не осетинской.

Что касается распространенного на Западе и, конечно, в Грузии, убеждения, что Южная Осетия, в отличие от Косово, не имеет права на независимость. Южная Осетия никогда не была составной частью суверенного грузинского государства - в отличие от Косово, которое всегда было частью Сербии. Более того, сама Грузия никогда до вхождения в состав России не была единым государством - опять-таки в отличие от Сербии. Даже в состав России она вошла по частям.

Осетия же как единый организм добровольно вошла в состав Российской Империи в 1774 году, когда еще не было разделения на Север и Юг Осетии. Для того, чтобы проверить, не находится ли Осетия в чьем-либо подчинении, Царский Престол направил на Кавказ комиссию, которая установила, что «осетины есть народ вольный, ни у кого в данничестве не находящийся». А Грузия стала частью Российской Империи только в 1801 году - через 27 лет после присоединения Осетии к России.

Южная часть Осетии была передана в административное подчинение Грузинской ССР только после социалистической революции, волюнтаристским решением имевших большое влияние в большевистском руководстве СССР этнических грузин Сталина (Джугашвили), Орджоникидзе и Енукидзе. Это было сделано вопреки воле народа Осетии путем образования Юго-Осетинской автономной области в составе Грузинской ССР в 1922 году. При этом ГССР сама не была суверенным государством, а частью территории другого государства. Между Севером и Югом Осетии никогда не было государственной границы. Она появилась только в 1994 году.

В 1990 году высший законодательный орган Грузии - Верховный Совет - принял постановление, которое объявило незаконными и недействительными все органы власти на территории Грузии (а значит - и их решения), созданные после 25 февраля 1921 года (Дня советизации Грузии).

Таким образом, в полном соответствии с законодательством самой Грузии, Южная Осетия перестала быть частью грузинской республики, ибо, как уже отмечалось, она вошла в состав ГССР согласно решению, принятому только в 1922 году. При этом Южная Осетия продолжала оставаться частью Советского Союза. Опять же, насколько нам известно, органы власти ни СФРЮ, ни СРЮ, ни Сербии и Черногории, ни, наконец, Сербии не принимали аналогичных решений, выводящих Косово за рамки правового поля Сербии.

Таким образом, если до 9 апреля 1991 года нахождение на территории Южной Осетии (которая была частью СССР, в отличие от Грузии, которая 9 апреля 1991 года объявила о своей независимости и выходе из СССР) карательных отрядов из Грузии, в том числе подразделений МВД ГССР можно было, кривя душой, назвать не противоречащим законам СССР, то после этой даты эти формирования уже с чисто юридической точки зрения превратились в иностранных интервентов на территории СССР. Конечно, руководство СССР во главе с Михаилом Горбачевым не отреагировало на это должным образом, так как взяло курс на разрушение СССР.

После же распада СССР находившиеся на территории Южной Осетии незаконные вооруженные формирования Грузии (они не были зарегистрированы в органах государственной власти даже самой Грузии) с сухой юридической точки зрения являлись бандами, организованными преступными группировками, участники которых подлежали аресту, а в случае неповиновения - уничтожению. Таким образом, действия против них бойцов вооруженных отрядов самообороны жителей Южной Осетии, которые были сформированы с целью защиты мирного населения от убийств и грабежей, были и остаются полностью легитимными как направленные на защиту законности.

Что же касается Национальной гвардии Грузии и войск Госсовета Грузии, их статус на территории Южной Осетии после распада СССР и особенно после провозглашения государственной независимости Республики Южная Осетия 29 мая 1992 года, а также исходя из методов их деятельности, можно квалифицировать исключительно и только как статус оккупационных войск Грузии на территории зарубежного (по отношению к Грузии) государства.

Действия Грузии по присоединению Южной Осетии к независимому грузинскому государству являются не «восстановлением территориальной целостности», а попыткой захватить чужую территорию. Ибо «восстановление» - это повторное создание ранее существовавшей ситуации, а история не знает такого периода, когда грузинские пограничники стояли между Южной и Северной Осетиями. Таким образом, ни о каком «восстановлении» не может быть и речи, а выражение «восстановление территориальной целостности Грузии», подразумевающее аннексию Грузией южной части Осетии - это полная бессмыслица.

Статьи 3 и 4 Закона СССР «О порядке разрешения вопросов, связанных с выходом союзной республики из Союза ССР» (1990 год) предусматривают, что «автономии в составе выходящей республики сами определяют свою судьбу путем референдума». Согласно этому Закону Южной Осетии как автономной области в составе Грузинской ССР было официально предоставлено право определиться - выйти из состава СССР вместе с Грузинской ССР, остаться в составе СССР или провозгласить себя суверенным государством. Несмотря на то, что Верховный Совет Грузинской ССР объявил о приостановке действия этого Закона на территории Грузинской ССР, данное решение грузинской стороны не имеет юридической силы и выходит за рамки правового поля, так как в тот период Грузия была частью единого государства - СССР, и в случае противоречия между законодательными актами Грузинской ССР и законодательными актами СССР на всей территории СССР юридической правомочностью обладали Законы СССР. В тот период именно СССР был субъектом международного права, членом ООН, Грузия же не была суверенным государством, а была одним из субъектов СССР.

Отличие от ситуации в Косово здесь состоит в том, что, во-первых, в СФРЮ не было аналогичного закона, позволяющего свободное самоопределение автономий, а, во-вторых, Сербия никогда не заявляла о намерении выйти из состава Югославии, и не принимала решения о выходе из состава Югославии, в отлитие от Грузии, которая вышла из состава СССР.

В ходе референдума о судьбе СССР 17 марта 1991 года народ Южной Осетии высказался за сохранение СССР, против распада и разъединения единого союзного государства. Следует отметить, что этот референдум состоялся через два месяца после начатой Грузией войны против Южной Осетии (6 января 1991 года). Цхинвал - столица Южной Осетии, тогда единственный город, - был окружен грузинской артиллерией и подвергался обстрелам. Президент и Верховный Главнокомандующий СССР Горбачев, который взял курс на разрушение возглавляемой им страны, поощрял вооруженное насилие Грузии в Южной Осетии, как и военные действия в некоторых других регионах СССР. 17 марта, в день Всесоюзного референдума, обстрел был особенно интенсивным, чтобы люди из страха погибнуть под обстрелами не пришли к участкам для голосования. Это тяжкое международное преступление - препятствование свободному волеизъявлению народа. Однако никто не понес за него наказания.

Несмотря на шквальный огонь, большинство жителей Южной Осетии, имеющих право голоса, пришли на избирательные участки и проголосовали за сохранение СССР. Жители осетинских сел, сожженных грузинскими вооруженными формированиями, голосовали в Цхинвале. Многие в марте 1991 года шли голосовать впервые в жизни. Некоторые люди в тот день погибли. Разве справедливо называть сепаратистами людей, которые так сильно не хотели отделяться от своего государства?!

Хотя более 70 процентов участников Всесоюзного референдума проголосовали за сохранение СССР, процессы распада набирали силу. К сентябрю 1991 года было сожжено 86 осетинских сел. Некоторые из них (Хельчуа, Тлиакана и др.) были сожжены вместе с мирными жителями. Проводимая руководством Грузии политика выжженной земли в отношении Южной Осетии и истребления мирных лиц осетинской национальности ничем не отличалась от поведения нацистов на оккупированных территориях Сербии и Советского Союза, а также от поведения АОК как минимум после вывода сербских вооруженных сил из Косово. Именно Грузия была сепаратистом в отношении Советского Союза и именно она совершила против противников сепаратизма такие же действия, которые в Косово албанские сепаратисты совершили и совершают против сербов, которые так же, как и осетины, не желают распада единого государства.

К концу 1991 года СССР распался. Союзные республики объявили себя независимыми государствами. В 1992 году в Южной Осетии, как и было предусмотрено в Законе СССР «О порядке разрешения вопросов, связанных с выходом союзной республики из Союза ССР», а также в соответствии с международно признанным правом наций на самоопределение, снова был проведен референдум, на котором подавляющее большинство населения высказалось за независимость Южной Осетии и за вхождение в состав России.

В том же 1992 году, 29 мая, была провозглашена независимость Республики Южная Осетия. Особо обращаю внимание, что данный акт нельзя считать сепаратистским, ибо Грузия на тот период не была признана международным сообществом, не была членом ООН. Она была признана несколько позже, и признана в спешном порядке, в нарушение установленной процедуры и с игнорированием союзного законодательства о выходе союзных республик, а признание ее территории в границах бывшей ГССР было оформлено уже постфактум, после того, как Южная Осетия объявила о своей независимости и юридически закрепила свое право на самоопределение четко выраженной волей своего народа путем проведения референдума.

Другой причиной, по которой Южную Осетию нельзя считать сепаратистской, является то, что данный акт был принят после того, как Грузией было сожжено более ста осетинских сел, физически уничтожено от одной до двух тысяч осетин только на территории Южной Осетии, а от 80 до 120 тысяч осетин были вынуждены бежать в Северную Осетию, спасая свою жизнь.

Косовские же албанцы, а вслед за ними и Запад требовали отделения Косово от уже признанного сербского государства, которое являлось членом ООН. Еще одним важным пунктом, который отличает Южную Осетию от албанского Косово и позволяет отождествлять ее с сербской стороной, а албанскую - с грузинской, является сравнение методов достижения своих целей.

Если осетины изъявили свою волю исключительно мирным способом - путем голосования в юго-осетинском парламенте, путем голосования на выборах в органы власти, на референдумах, то грузинская сторона начала создавать вооруженные отряды, которые совершали нападения на осетинские села Южной Осетии и Грузии. Только на территории Южной Осетии было полностью или частично сожжено и разграблено 117 осетинских сел. Сам же город Цхинвал, являющийся столицей Южной Осетии, находится в природном углублении, над которым возвышается Присское нагорье. На этом нагорье стояла грузинская артиллерия, которая прямой наводкой била по жилым кварталам Цхинвала, в результате чего погибли сотни людей. Это была этническая чистка. Осетинская сторона таких действий не совершала: в Южной Осетии не сожжено ни одно грузинское село.

Общеизвестно, что аналогичные действия и в Косово совершала не сербская сторона, а албанская. Нам также известно о тех зверствах, которые совершили албанцы в 2004 году, когда было убито много людей, сожжены и разграблены десятки православных святынь.

Далее. Высказывались ли сербские официальные лица с требованиями запретить албанцам иметь более двоих детей? Высказывался ли кто-либо из президентов Сербии с требованиями изгнать албанцев из Косово? О таких высказываниях не известно, в то время как на страницах средств массовой информации Грузии широко публиковались требования запретить негрузинам иметь более двух детей, изгнать негрузин из Грузии. «Негрузинское население размножается катастрофическими темпами», - так откровенно заявил в интервью газете «Советская Россия» (от 20 сентября 1990) первый президент Грузии Звиад Гамсахурдиа.

Факт наличия фашизма в Грузии вначале признавал и сменивший Гамсахурдиа бывший президент Грузии Эдуард Шеварднадзе, сам свергнутый в 2003 году. В 1996 году Шеварднадзе назвал период правления Гамсахурдиа провинциальным фашизмом и обещал, что «борьба с фашизмом в Грузии будет усилена» («Независимая газета», 06.09.1996).

Ни один из идейных вдохновителей, организаторов и конкретных участников уничтожения осетин в Грузии не был привлечен к ответственности и не понес заслуженного наказания. Исключение составляет Звиад Гамсахурдиа, против которого после его свержения с поста президента Грузии Генеральным прокурором Грузии было выдвинуто обвинение в геноциде, но впоследствии это уголовное дело было закрыто. При Михаиле Саакашвили, как известно, останки Гамсахурдиа были перевезены в Грузию и с торжественными почестями похоронены в Пантеоне выдающихся деятелей Грузии. Это равносильно тому, если бы в Берлине были организованы торжественные похороны праха Адольфа Гитлера.

Западные политики, заявляющие об уникальности случая Косово, часто приводят такой «аргумент», что в Косово налаживанием работы органов управления и системы жизнеобеспечения занимаются западные правительственные организации - преимущественно структурные подразделения ЕС и ОБСЕ. Но этот «аргумент» не является заслуживающим внимания, потому что в Южной Осетии всё это налажено нами самими, своими силами, и работает более успешно.

По этому поводу президент Республики Южная Осетия Эдуард Кокойты заявил сербской газете «Глас явности», что «проект независимости Косово так сильно проталкивается извне, именно потому, что он нечто искусственное, а мы в Осетии с 1990 года имеем свои государственные институты, которые создали самостоятельно, без какой-либо поддержки извне».

Если и говорить об уникальности косовского случая, то эта уникальность с большим знаком минус. Южная Осетия, Абхазия и Приднестровье имеют не меньше, а гораздо больше политико-правовых оснований для признания своих состоявшихся государств, показавших свою жизнеспособность, свою демократичность, свое уважение к правам человека, независимо от национальности.

Инал Плиев, начальник информационного отдела югоосетинской части Смешанной контрольной комиссии по урегулированию грузино-осетинского конфликта

  

Материал распечатан с информационно-аналитического портала "Евразия" http://evrazia.org
URL материала: http://evrazia.org/article/538