ЕВРАЗИЯ :: Олимпиада и слуги ада

5 августа 2016 года открылись Летние Олимпийский Игры в Рио-де-Жанейро, Бразилия. В 2014 году Россия стала хозяйкой Олимпиады, впервые после 1980-го. Прошло почти сорок лет, и уже мало кто хочет вспоминать, что в то время, в самый разгар «холодной войны», многие страны, в первую очередь США, бойкотировали советскую Олимпиаду. В 2008 году, запомнившемся нападением при поддержке всё тех же США Грузии на Южную Осетию и Абхазию, сходная ситуация наблюдалась с Китаем. В 1980 году формальным поводом для бойкота московской Олимпиады послужило введение войск в Афганистан, а в случае с Китаем - так называемая «оккупация Тибета».

Игра как путь к божественному превратилась в стремление к награде, что было совершенно несвойственно древним индоевропейским атлетам.

Определенно, олимпийские игры в наше время уверенно служат поводом для всякого рода политических спекуляций. Всегда ли так было? И почему это оказалось возможным? Совершим небольшой экскурс в историю.

Олимпийские игры Древней Греции являли собой не столько спортивное, сколько традиционное религиозное действо. Легенды и мифы, описывающие возникновение игр, напрямую возводят их к богам и небесному истоку. На время их проведения объявлялось священное перемирие, все войны прекращались.

После победы христианства игры стали рассматривать как языческую традицию культуры тела, и в 394 н. э. указом императора Феодосия I они были запрещены.

Однако, в конце XIX века, в силу ослабления позиций церкви, а также на волне интереса к античности и дохристианской традиции Европы (позднее развившегося в ариософию) возникло стремление к возрождению олимпийской культуры. Энтузиастом, возглавившим процесс воссоздания традиции игр, был французский барон Пьер де Кубертен.

Не существует определённых данных о принадлежности барона к каким-либо тайным обществам, которые занимались возрождением «языческой культуры». Напротив - барон был тесно связан с Ватиканом. Тем не менее, олимпийское движение он рассматривал как религию, отмечая в своих книгах: «Наипервейший и основной элемент как новых, так и современных олимпийских игр - их религиозная роль» («Olympische Erinnerungen», S. 217). Одновременно с этим, по мысли Кубертена, Игры должны были помочь в преодолении «узконациональной обособленности», сделать вклад в борьбу за мир и международное взаимопонимание.

На конгрессе, состоявшемся в 1894 году в Сорбонне, Кубертен озвучил свои идеи международному сообществу. В последний день конгресса было решено, что первые Олимпийские игры современности должны состояться в 1896 году в Афинах, т. е. в стране-родоначальнице игр - Греции.

Показательный момент: подобно многим деятелям Эпохи Возрождения, интеллектуалы конца XIX - начала XX веков были лишены живой, непосредственной связи с античной традицией. Они стремились возродить её дух, но, к сожалению, возрождали лишь форму, да и то, зачастую втискивая её в свои собственные современные-слишком-современные, франкмасонские и оккультные рамки.

Древняя традиция спортивных соревнований - когда игра означала вечное сражение между метафизическими силами - светлое олимпийское начало противостояло темному хтоническому, когда плоть и дух были едины (Mens sana in corpore sano) - свелась к одержимости действием ради результата, ради победы и поднятия престижа государства. Игра как путь к божественному превратилась в стремление к награде, что было совершенно несвойственно древним индоевропейским атлетам.

Иным было и отношение к поражению, неудаче: её можно было сравнить с добродетелью, которую преследует злой рок; ценность поражения могла быть понята только в её взаимосвязи с надмирным путём воина и атлета. Таким образом, по ту сторону победы или поражения воспитывалось понимание ценности духовного аспекта действия. Приходило понимание того, что игра важна сама по себе, вне зависимости от результата. К сожалению, ничего подобного мы не встречаем в современных играх. Кроме пафосного, не отвечающего действительности и даже какого-то оправдательного слогана «Важна не победа - важно участие».

Интересна история возрождения традиции несения олимпийского огня. По сообщению британской газеты «Independent», традиция несения и передачи олимпийского огня была внедрена в спортивную олимпийскую практику лично Рейхсканцлером Адольфом Гитлером в 1936 году во время берлинской олимпиады.

Первым факелоносцем (кстати, именно так некоторые традиции называют и изображают Люцифера, Светоносца) стал бегун Карл Дием. Не будучи в 1936 членом НСДАП, впоследствии он присоединился к национал-социалистическому движению и стал его активным участником, работая в основном с «Гитлерюгенд». Подробнее об этом можно прочитать в книге Тони Перротта «Разоблаченная олимпиада» («The Naked Olympics»).

Общеизвестно и фашистское прошлое бывшего председателя Международного олимпийского комитета (МОК) Хуана Антонио Самаранча, видного функционера режима Франко.

На сегодняшний день «свобода Тибета» - всего лишь выгодный коммерческий фетиш и инструмент политической манипуляции со стороны США и Европы.

Получается, что сегодняшняя ситуация с олимпийскими играми вполне закономерна. Она - естественное развитие традиций, заложенных Кубертеном, его единомышленниками и последователями (Гитлером и Самаранчем). «Борьба за мир и взаимопонимание между народами» - красиво звучит, но на деле оборачивается демонстрацией превосходства либо «арийского человечества», либо «коммунистических ценностей», а сегодня - просто хорошим бизнесом (как известно, олимпиада - одно из наиболее коммерчески прибыльных мероприятий), орудием политической пропаганды. Нынче олимпиада превратилась в сугубо профессиональное мероприятие, хотя формально участвовать в ней могут только любители. Но главное, она стала соревнованием не столько спортсменов, сколько химиков и фармацевтов, стремящихся создать допинг, который невозможно выявить.

Но вернемся к Китаю. Шумиха вокруг «ущемления прав человека» и «оккупации Тибета» началась, пожалуй, с громкого отказа американского режиссера Стивена Спилберга участвовать в качестве консультанта в подготовке художественного шоу Олимпиады. Дав сперва своё согласие, впоследствии создатель «Списка Шиндлера» и «Мюнхена» вспомнил о существовании «проблемы Тибета» и объявил, что передумал.

Не заставили себя ждать и массовые протесты в Европе, зачастую в средах новообращённых европейских «буддистов», психологический портрет которых каждый знакомый с младобуддистской тусовкой крупных городов России с легкостью может нарисовать. Буддизм, будучи древнейшей традицией индо-европейского корня, восставшей в своё время против определённых устаревших форм предшествующих традиций, на сегодняшний день стал своего рода спиритуальным релаксом замученных офисными тяготами невротиков и теплохладных обывателей, стремящихся хоть как-то укрыться от отчаяния общества спектакля. Однако, подобно тому, как когда-то сам буддизм восстал на обветшавшие внешние формы, не являлось ли падение Тибета указанием на обветшалость этого последнего из «традиционных государств»? Не был ли «зловещий оскал» китайского коммунизма просто новой, пусть непривычной и жуткой, формой для традиционных идеалов и ценностей?

Честертон писал: «Европеец, не сумевший возвыситься до высот христианства, с неизбежностью падает в бездну буддизма». Вопрос о «падении» и «бездне» довольно спорен, но не вызывает сомнения, что тема «свободы Тибета» - всего лишь выгодный коммерческий фетиш и инструмент политической манипуляции со стороны США и Европы, заинтересованной в «освобождении» лимитрофного государства и последующей постановки его под контроль.

При этом формально будет восстановлена «традиционная духовность» со всеми её атрибутами - сувенирами, народными песнопениями, костюмами, паломниками из Европы и США, борьбой за экологию и т. д. Казалось бы - при чём здесь Олимпиада?