28 февраля в московском клубе «Red Fox» состоялась лекция лидера Международного Евразийского Движения Александра Дугина «Археомодерн».

Начало мероприятия было назначено на 19:00, однако, как выяснилось, к этому часу только заканчивался эфир Дугина на НТВ, так что на Таганскую лектор прибыл с некоторым опозданием. К этому моменту небольшое помещение клуба было переполнено людьми. Расчёт организаторов оказался верным – благодаря переносу мероприятия из штаба МЕД в кафе-клуб, обыкновенно служащий площадкой для выступления рок-групп, контингент заметно расширился и приобрёл некоторый богемный оттенок - не в ущерб, надеемся мы, интеллектуальности. Молодёжь уступала места за столиками старшим и теснилась к сцене, между людьми протискивалась съёмочная группа.

В самом начале своего долгого монолога лектор сразу озадачил слушателей, сообщив, что «Археомодерн» не только закрывает собой цикл «Пост-философии», но и является последней лекцией «Нового университета», так как в ней будет сказано последнее, важнейшее, к чему добавлять более нечего. Присутствующие обратились в слух, и путешествие по минным полям сознания началось.

Содержание лекции и само понятие археомодерна слишком сложно, чтобы можно было в рамках краткого репортажа, передать их содержание. Главное, о чём стоит сказать – это то, что за новообразованием «археомодерн» стоит специфический концепт, конструкт, кульбит мысли – как угодно можно это назвать, – осуществлённый на базе парадигмального метода. Последний же является одним из базовых концептуальных инструментов нео-евразийской философской практики, освоению которого и был посвящён весь цикл лекций по «Пост-философии».

Отвлекаясь от авторского контекста, можно было бы сказать, что «Археомодерн» - это последняя глубина взгляда на различие путей России и Запада, взявшего это различие, на которое постоянно упирали евразийцы, в его фундаментальной основе. «Логическое, историческое и парадигмальное» чередование циклов от премодерна (традиционного общества) через модерн к постмодерну – это путь, в чистом виде воплощённый только на Западе.

Россия же, так и не выносившая модерн в себе и подвергавшаяся насильственной модернизации извне – как, кстати, и многие другие цивилизации, – находится в жуткой, болезненной ситуации археомодерна. Здесь модерн, царство рассудочного субъекта вместо того, чтобы постепенно вытеснить архаические иррефлексивные структуры реальности, расколдовать мир - накладывается на них самым противоестественным, аномальным образом. В результате сосуществование элементов архаики или, пользуясь структуралистской терминологией, структуры, то есть иррефлексивной, внерассудочной реальности - и модерна, то есть рациональной картины мира с рефлексирующим субъектом в центре – носит в нашем случае абсолютно болезненный, нелепый и чудовищный характер. Вместо постепенного изгнания структуры керигмой (рациональным описанием), вместо расколдовывания мира, как это происходит на Западе, архэ и модерн в России «привязаны спинами друг к другу», «полонили друг друга», то есть сосуществуют не в рамках процесса постепенной смены одного другим, но в виде единовременного наложения.

Такое состояние есть зло, тупик и пытка. Археомодерн – это болезнь – утверждает лектор – и как таковая она нуждается в исцелении. Однако, первый из способов разрешения ситуации – западнический – отбрасывается. Из ситуации археомодерна возможно выйти, встав на путь изгнания структуры. Но – утверждает Дугин – чем дальше мы продвинемся на этом пути, тем меньше останется от России. Собственно, выбор, зная евразийцев, напрашивается сам собой – возвращение в архаику, полное «нет» западному пути и полное «да» национальной структуре архетипов.

Здесь и кроется главный парадокс ситуации. Этот самый выбор между модерном и архаикой может сделать только субъект – рационально-волевой субъект модерна. И этот-то парадокс, по мысли Дугина, и составляет нерв того, что называется «консервативной революцией». Архаика сама по себе не способна освободиться из уродливого плена керигмы, никакие токи, никакие всплески архэ сами по себе не сломают ситуацию археомодерна, не прогонят болезнь. С болезнью может справиться только врач. И место врача должен занять консервативный революционер – русский субъект, совершающий рассудочно-волевой выбор в пользу структуры, жертвующий своей субъектностью ради вызволения национальной стихии из археомодернистического плена, из бесконечного и самоповторяющегося бреда.

Такой субъект – русский субъект – это то, говорит Дугин, чего, во-первых, никогда не было, во-вторых, он должен явиться полной антитезой действующей государственной власти, представляющей из себя законченный интерфейс археомодерна, отрицающей болезненность болезни и говорящей «да» продолжению всей этой ситуации.

Заключительная часть монолога была посвящена прикладным началам консервативной революции в свете учения об археомодерне. Не обошлось и без специфического дугинского юмора в манере его поп-культурных штудий. На этот раз улыбки слушателей вызвали зарисовки лектора из археомодернистических будней Кремля.

Ближе к концу лекции музыканты, чьё выступление администрация клуба по какому-то недомыслию поставила в программу вечера, начали серьёзно нервничать. В конце концов, так и не дождавшись своего часа, они и их поклонники, толпившиеся снаружи, убрались восвояси. Объявив об окончании лекции, Александр Дугин ещё некоторое время общался с коллегами и слушателями. Каждый из них имел возможность задать уточняющий вопрос или подписать приобретённую тут же, на столике «Арктогеи», книгу автора. После того, как основная масса народу схлынула, «Ред Фокс» напоминал одно из политических или богемных кафе Европы прошлого века. А колоритный охранник клуба оживлённо обсуждал кандидатуру Дмитрия Медведева с рокером Ником Рок-н-роллом, умоляя его не употреблять слова «постмодерн» и угрожая в противном случае потребовать объяснить его значение.