ЕВРАЗИЯ :: Кого хочешь

Избирательная кампания в Сербии вышла на финишную прямую. В воскресенье состоится второй тур президентских выборов, который определит будущее этой столь близкой нам балканской страны на ближайшие пять лет, а возможно, окажет существенное влияние как на геополитический расклад в регионе, так на российские внутриполитические процессы.

Как и ожидалось, накануне второго тура премьер-министр Сербии Воислав Коштуница отказался поддержать действующего президента Бориса Тадича, несмотря на то, что в течение последнего года партии Коштуницы и Тадича составляют единую парламентскую коалицию, и сам Коштуница избран на свой пост в том числе депутатами от Демократической партии Тадича.

Спокойная позиция России в отношении выборов позволяет сербам, не оглядываясь ни на кого, выбрать, хотят ли они свободно существовать в соответствии со своими ценностями или же они готовы предать самих себя.

Впрочем, при существующем раскладе дел Коштуница пребывает в наиболее стабильном положении из всех сербских политиков, поскольку будучи одновременно и либералом, и националистом, может лавировать между европейски ориентированным либералом Тадичем и радикальным националистом-русофилом Томиславом Николичем.

По мнению большинства сербских политологов в случае победы на выборах Николича Коштуница разорвёт парламентскую коалицию с Тадичем и, сохранив пост главы правительства, переориентируется на сотрудничество Сербской радикальной партией. Такая рокировка позволит сохранить стабильность сербской политической системы, предоставив дополнительные властные рычаги новому президенту и окончательно вытеснив проевропейских либералов в оппозицию.

Как известно, главной причиной отказа Коштуницы поддержать на выборах Тадича стала неготовность действующего президента к разрыву отношений с Евросоюзом в случае одностороннего признания последним независимости Косово. Вся избирательная кампания Тадича была построена на идее скорейшей евроинтеграции Сербии, а учитывая то, что албанские власти Косово почти неминуемо в самом ближайшем времени провозгласят независимость края и получат в этом поддержку со стороны ЕС, то и все предвыборные лозунги действующего президента, прими он условие Коштуницы, оказались бы бессмысленной демагогией.

Как ни удивительно, в ходе нынешней кампании поддержка Тадичу оказывалась не только со стороны Запада, но и со стороны России. И это несмотря на однозначность европейской ориентации нынешнего президента и нескрываемое русофильство Николича, предлагающего разместить в Сербии российские военные базы и однажды даже пожелавшего Сербии стать российской губернией.

Однако, за такой позицией России стоит свой расчёт. Во-первых, Тадич тоже хорошо осознаёт все те выгоды, которые несёт Сербии тесное экономическое сотрудничество с нашей страной, одним из свидетельств чему служит заключённое между двумя турами сербских выборов соглашение о вхождении Сербии в проект «Южный поток» и покупке «Газпром-нефтью» контрольного пакета компании «Нефтяная индустрия Сербии».

Более того, в России рассчитывают, что вступление Сербии в Евросоюз не только упрочит внешнеполитические позиции нашей страны, поскольку, учитывая наметившуюся российско-сербскую нефтегазовую интеграцию, а также давние и тесные культурные связи, Россия может получить проводника своих интересов внутри ЕС, подобно тому, как восточноевропейские страны активно проводят внутри Евросоюза линию Госдепа.

Такая позиция России основывается на предположении, что Сербия и внутри ЕС останется Сербией, и ничего не мешает, например, тому же пророссийскому Николичу победить на следующих президентских выборах. А, будучи главой страны-члена Евросоюза, он имел бы гораздо больше возможностей, как для отстаивания сербских национальных интересов, так и для содействия российскому геополитическому вектору.

Такая перспектива многим в нынешней российской власти кажется куда более привлекательной, нежели вхождение Сербии в состав Союза России и Белоруссии или размещение на сербской территории наших военных баз, необходимость которых в данном регионе, надо сказать, для многих в российском руководстве неочевидна. И это без учета тех дополнительных сложностей, которые могут возникнуть перед российской внешней политикой в случае победы Николича и последующим ужесточением сербской внешнеполитической позиции, а в перспективе и изоляции Сербии, и вероятным обострением сепаратизма в Санджаке и Воеводине – провинциях со значительным числом несербского населения, которое может быть использовано Западом для оказания давления на Белград, а в перспективе для дальнейшего раздела сербских земель.

Однако, понятно, что несмотря на все эти аргументы, поддержка Россией Тадича с его курсом на евроинтеграцию и прохладное отношение к Николичу выглядит довольно сомнительно – с друзьями так не поступают. Но стоит учесть, что за последние восемь лет сербы, словно забыв, с каким цинизмом Запад в течение 1990-х годов уничтожал их народ, выбирали исключительно прозападные политические силы, которые за это время уже успели опозорить свою страну выдачей Гаагскому трибуналу известных сербских политиков и военных героев, а также попросту развалили то, что оставалось от Югославии к началу 2000-х годов.

Спокойная же позиция России в отношении нынешних выборов позволяет сербам, не оглядываясь ни на кого и отвечая только перед самими собой и своей историей, выбрать, хотят ли они свободно существовать в соответствии со своими ценностями или же они готовы предать самих себя и признать отсутствие собственного национального достоинства. Россия оставила право ответить на этот вопрос самим сербам.