Оценивая то или иное событие, необходимо выявить суть явления и сравнить заявленные ранее цели с полученным результатом. Если человек, собираясь на рыбалку, берет с собой различное снаряжение, необходимое для жизни в условиях дикой природы, но не берет с собой удочку, то о нем можно с уверенностью сказать, что он либо не рыбак, либо его цель - вовсе не рыбалка. И наоборот: человека, идущего по направлению к водоему в начищенных ботинках, в шляпе и смокинге, у которого в руках удочка, мы будем считать рыбаком. Странным, нелепым, но рыбаком, черт побери!

Можно согласиться с высказыванием, что подлинная демократия возможна лишь при относительно небольшом коллективе людей, когда выборы происходят на основе прямого знания конкретного кандидата. В стране с населением в сто пятьдесят миллионов человек мы выбираем на основе предоставленной информации, которая может быть заведомо ложной и необъективной. То есть честный выбор невозможен, потому что нет непосредственного знания.

Народный представитель должен жить среди народа, дышать с ним одним воздухом, есть одну пищу, передвигаться по одним дорогам. Только тогда он по-настоящему будет представлять интересы этого народа, переживать за него. Поэтому функции депутатского корпуса, члены которого имеют постоянное место жительства в Москве, не совсем понятны. Тем более это непонятно при наличии современных средств связи. Постоянное долгое проживание вдали от избирателя совершенно не оправдано.

С нуля за четыре года подготовить олимпийского чемпиона практически невозможно. И пять лет президентского правления явно недостаточно, чтобы решить задачи огромной страны в исторической перспективе. Объективная реальность, с которой официально мы не считаемся, но, фактически, в той или иной форме соблюдаем.

Самое страшное, что эти и многие другие очевидные противоречия табуированы. Предметом обсуждения являются лишь косметические меры политической системы, фактически не существующей. Вопросы управления государством не решены и не решаются. Возвращаясь к примеру о рыбалке, это означает выйти в море без снасти и остаться без улова.

Все хорошо понимают, что продавать готовый продукт намного выгодней, чем сырье. Вот поэтому мы меняем структуру экономики, уходя от сырьевой зависимости. По идее, экспорт сырья должен сокращаться, но количество трубопроводов увеличивается и скоро объемы экспорта вырастут в разы. Когда же мы начнем переработку сырья? Похоже, никогда. А если все-таки начнем, то почему плодим потенциальных конкурентов, создавая себе худшие стартовые условия?

Увеличение объема экспорта в будущем снимет с повестки дня вопросы внутреннего развития. Возникнет иллюзия благополучия. Государство будет построено не на основе самодостаточности сильных регионов, а на их иждивении. Упадет общий уровень политической элиты, ведь нужно будет не созидать, а лишь распределять. Население реально почувствует улучшение благосостояния, но это, как часто бывает, будет лишь временным облегчением перед смертью. Произойдет эффект наркотической зависимости, отсутствие стремлений и волевых усилий.

Так погиб некогда могучий Хазарский Каганат времен рахдонитов. Государство, построенное на транзитной торговле, пало после одного похода Святослава. В нашем случае любые форс-мажорные обстоятельства, включая и внешние воздействия, способны уничтожить жесткую конструкцию, основа которой является торговля сырьем.

Тем не менее, такой сценарий маловероятен, хотя и возможен. Было бы уместно провести аналогию с судьбой Тюркского эля. Взяв под контроль караванную торговлю шелком, тюкрюты очень быстро сменили идею покорения народов на банальное стяжательство, результатом чего стала междоусобица. В итоге ни народа, ни государства, ни шелка.

Очень быстро придет понимание того, что важно не добывать нефть, а торговать, т. е. владеть трубопроводами. Добыча нефти во вновь разведанных месторождениях связана с большими затратами, поэтому ее будут добывать совместные предприятия, а впоследствии зарубежные компании. Контроль над потоками будет осуществляться узким кругом национальной верхушки, что приведет к междоусобице между различными силами. Такой ситуацией непременно воспользуется внешний враг. Народу, променявшему идею великой России на эйфорию потребления, будет уже все равно. Очень скоро он превратится в аморфную биомассу и будет выброшен на обочину времени.

Сегодня мы являемся очевидцами начала конца. Уже через шесть лет, когда заработают на полную мощность построенные трубопроводы, мы пройдем точку не возврата. При внешнем благоденствии и процветании разговоры о крушении будут не уместны. Крики утопающих из затопленного трюма не услышат из-за играющего на палубе оркестра.

Природные богатства и крупные активы должны принадлежать народу - это не только справедливо, но и устраняет угрозу смут, «оранжевых революций» с целью овладения ресурсами.

Печальный прогноз автора - не плод воспаленного воображения. Положительные контраргументы оппонентов являются лишь необходимым минимумом для существования такого государства. Конечно же, оно не может существовать без боеспособной армии и самостоятельной внешней политики. Нельзя бесконечно долго кормить народ завтраками, когда-то надо кинуть кость голодающему. Но чтобы идти в ногу со временем, надо бежать. Без невода не поймать золотую рыбку, а вероятность вернуться к разбитому корыту огромна.

Поведение лидера и его команды также не добавляет оптимизма. Нет четких и понятных ориентиров, подкрепленных конкретными действиями. Все подчинено сиюминутному прагматизму в дымке надуманной морали. Сила окружения в разности потенциалов и взглядов, а не в ложной корпоративной солидарности. У Христа был эмоциональный Петр и неверующий Фома, у Мухаммеда - неукротимый Абу Бекр, решительный Омар и мягкий Осман, которые спорили, настаивали на своем, но это не мешало им стремиться к одной цели.

Здесь все наоборот и прежде всего - страх выйти за флажки, страх выразить личное мнение. Страх быть другим. Такое поведение копируется в провинции, где инициатива полностью подавлена, а простая проблема возведена в ранг глобальной. Отсутствие маяков порождает страх сесть на рифы, но не мешает ловить рыбку в мутной воде.

Стабильно большой рейтинг обусловлен отсутствием альтернативы. Дзюдоисту автоматически присвоена победа из-за соперника, не вышедшего на татами. У нас что, нет достойных? Если бы процессы были понятны, решительны и необратимы, а за спиной лидера стояла элита, то свержение Путина не имела бы смысла. И это еще один штрих к политической системе России, изложенной выше.

Патриотические силы сужают интересы государства в контексте одной персоналии. Несмотря на ключевую роль лидера на данном отрезке времени, это в корне неверно. Я не за Путина, я за Россию. Меня не радует эффективность и медлительность. Начало разворота обусловлена необходимостью, а не естественным желанием.

Недосказанность историй порождает полярность интерпретаций. Вместо серьезного диалога - ангажированные ток-шоу. Тот же страх выйти за флажки отменяет обсуждение. Отсутствие обсуждения приводит к гаданиям на кофейной гуще, а крушение надежд и прогнозов рождает усталость и равнодушие. Что же это за страх? Страх быть лучше лидера? Бросить на него тень? А, может, саботаж? Или некий культ личности в современной форме?

Какой смысл в удочке и снаряжении, если нет самого главного… рыбака!?

Они повсюду. Они везде. Они берут с меня налоги и плату за коммунальные услуги. Они «ремонтируют» дороги и занимаются газовым хозяйством. Они сидят в районных и областных администрациях. Они - собственники крупного бизнеса. Они носят пиджаки и галстуки, и они любят учить меня жизни. Это те, кто грабил, растаскивал, крышевал или просто отворачивался. Я им не верю. России нужно вернуться в те годы и покаяться. Почему этого нет, почему нет покаяния? Ведь без этого нет дороги в будущее, это же ясно.

Понять и простить. Закрыть глаза на все, если увидеть будущее России в достойной смене. Сплав современных знаний и религиозных истин. Быть лучше нас. Исправить. Сделать то, что нам не удалось или не получилось. Но я не вижу такого варианта, не вижу никакого другого. Полное безразличие отца к своему чаду. Полное падение образования и тем более воспитания. Это с одной стороны, а с другой... С другой - разрыв поколений, а вместе с ним - традиций и устоев. Рожденному в дикой природе без человеческого коллектива суждено остаться зверем. Время неумолимо.

Меняют ли коней на переправе? В Крыму мы забили гол, а в Новороссии получили ответный, ничейный счет - это проигрыш, так как по очкам мы не попадаем в высшую лигу. Поддержать тренера - означает убедить его в собственной правоте, а не выйти на поле - заставить задуматься и исправить ошибки. Если тренер будет убедительным, то надо драться и верить в победу. Но тренер предпочитает договариваться с другими командами, что отбивает желание играть.

Не поменять коней - окончательно загнать упряжку, а поменять - шанс оказаться на том берегу. Каждый сам примет решение, оценив коней и глубину брода.