В этом небольшом эссе я хотел бы обратиться к теме, а вернее к персоне, о которой говорили и говорят многие художники и мыслители. Я возьму лишь трёх из них и их работы - это Федор Достоевский («Братья Карамазовы» - «Легенда о Великом Инквизиторе»), Владимир Соловьев («Три разговора…» - «Краткая повесть об антихристе») и Франц Кафка (роман «Процесс» - притча «Пред Законом»). А персона эта, разумеется - антихрист.

Как нетрудно заметить, помимо всего прочего эти произведения объединяет их искусственная включенность в основную ткань более масштабной работы, - при этом все они, бесспорно, могут рассматриваться и как отдельные произведения. Особенно хорошо это видно у Кафки - у него притча «Пред Законом» существует и в отдельном варианте.

Во всех трех работах, говоря попросту, рассказывается о том, как люди добровольно отрекаются от своей свободы и, не спрашивая, с тупой покорностью бредут туда, куда им указывают.

Великий Инквизитор заявляет: «Мы докончили наконец это дело Твоё. Пятнадцать веков мучились мы с этою свободой, но теперь это кончено и кончено крепко... Ныне эти люди уверены более чем когда-нибудь, что свободны вполне, а между тем сами же они принесли нам свободу свою и покорно положили её к ногам нашим. Но это сделали мы, а того ль Ты желал, такой ли свободы?»

Время создания романа «Братья Карамазовы» - это время, когда в Россию из Европы стало проникать то узкое гуманистическое мировоззрение, которое основывалось прежде всего на утонченном эгоизме. Ведь вместо искренней заботы о ближнем во главу угла гуманизм ставит потребность человека в душевном комфорте. И если кто-то или что-то мешает этому комфорту, то его или это следует устранить любыми способами. Грошовый мелкобуржуазный комфорт - это высшая ценность и цель. Для такого человека «Понятие "иметь"… самое дорогое, и если бы он был в состоянии создать для себя идеал, то это было бы отвлечённое понятие "обладания"».

Поначалу те ценности, которые нес в себе гуманизм, казались христианскими. Затем - внехристианскими. И, наконец, обнаружилось, что они требуют отречения от Христа и Церкви. Но это никого не смутило.

В «Легенде о Великом Инквизиторе» сходятся лицом к лицу два мировых начала - Христос и антихрист. Антихрист олицетворён в образе Великого Инквизитора. Великий Инквизитор не верит в способность людей жить с той свободой, которая была им дарована Богом, свободой, которая непременно предполагает необходимость выбора и ответственность за этот выбор. Бремя свободы могут выдержать лишь немногие, а для блага всех прочих будет лучше не обладать этой свободой - только тогда они смогут стать по настоящему счастливыми: «Ты хочешь идти в мир и идёшь с голыми руками, с каким-то обетом свободы, которого они, в простоте своей и в прирождённом бесчинстве своём, не могут и осмыслить, которого боятся они и страшатся… А видишь ли сии камни в этой нагой раскалённой пустыне? Обрати их в хлебы, и за Тобой побежит человечество как стадо, благодарное и послушное, хотя и вечно трепещущее…».

У человека есть возможность предпочесть: либо свободу - и тогда вся его жизнь будет преисполнена борьбой, лишениями и неизменной готовностью отдать жизнь за эту свободу, либо житейский уют, комфорт и уверенность в завтрашнем дне (ибо антихрист гарантирует «равенство всеобщей сытости»), но, единственно, с незначительными и не очень заметными ограничениями, суть которых - духовное рабство. Данный выбор до чрезвычайности актуален и в нынешнем российском буржуазном обществе.

Антихрист, как бы проповедуя христианство, отсекает все самое существенное и значимое, что в нем есть.

«Ты возжелал свободной любви человека, чтобы свободно пошёл он за Тобою, прельщённый и пленённый Тобою. Вместо твёрдого древнего закона - свободным сердцем должен был человек решать впредь сам, что добро и что зло, имея лишь в руководстве Твой образ пред собою…».

Достоевский постоянно стремился в своих произведениях обращать внимание на приметы близящегося владычества антихриста.

Соловьёв говорит об антихристе не как о монстре или чудовище, но как о волке, прикрывающемся овечьей шкурой, имеющем высокий сан и власть царственную, прикрытую кротостью и невинностью, а действия его будут полны коварства и лести для уловления в свои сети последователей Христовых.

Политическая власть антихриста будет служить средством для осуществления его духовных целей и для выполнения его сатанинских планов.

Он, как политическая сила, явится в сопровождении своего ложного пророка, этакого придворного философа. Лжепророк будет разрабатывать учение, основанное на знании человеческих обычаев и правил, и пронизанное ложным блеском сатанинской мудрости. Эта мудрость, как бы проповедуя христианство, отсекает все самое существенное и значимое, что в нем есть.

Деятельность великого лжепророка будет характеризоваться как деятельность в духовной сфере, влияющая на сознание людей. Неуловимую работу противохристианских идей проделает великий лжеучитель ради укрепления внешней силы антихриста. По своему духу и содержанию это учение направленно на то, чтобы люди всей земли сделали «правильный выбор» и поклонились антихристу. Обитатели земли легко и скоро попадут под влияние учения лжепророка.

Для успеха своей проповеднической деятельности лжепророк будет творить чудеса, многочисленные и таинственные. В основе же этих чудес будет лежать таинственное влияние злых духов и весомая доля техношаманизма.

Все это приведет к тому, что огромное количество людей по всей земле с радостью и благоговением поклонится зверю и восхвалят его. И он будет владычествовать и издавать законы во имя установления равенства - того самого обещанного «равенства всеобщей сытости» чтобы снискать себе этим великую славу и еще большее признание. Как пишет Владимир Соловьев - «для того, чтобы быть принятым, надо быть приятным».

Франц Кафка. В притче «Перед Законом» - Привратник, стоящий у врат Закона, предлагает поселянину, просящему пропустить его к Закону: «Если тебе так не терпится - попытайся войти, не слушай моего запрета». Но поселянин добровольно отказывается от своей свободы: «и решил, что лучше подождать, пока не разрешат войти».

В манере Кафки ощутимо прослеживается влияние Гофмана. Роман «Процесс» - произведение, где особенно удалось сочетание фантастики и реальности, столь свойственное Кафке. Двое неизвестных бесцеремонно вторгаются в квартиру чиновника Йозефа К. и объявляют ему, что он арестован и против него возбуждено следствие. Йозефа К. обвиняет Суд - таинственная организация, всемогущество которой герой осознает лишь постепенно. Арест наложен на него формально и не мешает ему по-прежнему свободно передвигаться, исправно выполнять служебные обязанности, но непостижимая сила Суда преследует его ежечасно. Суд в романе является олицетворением власти, охраняющей жестокие законы общества. В жернова этой бездушной, обезличенной машины попадает Йозеф К. и погибает, правда, как, по-видимому, считает Кафка, не совсем безвинно. Беда и вина Йозефа К. состоит в том, что он пассивно и охотно следовал законам, не задумывался об их несправедливости до тех пор, пока сам не стал их жертвой.

Роман «Процесс» несет в себе печать беспросветности: человек, морально изувеченный обществом, не может вырваться из-под его губительной власти, и заканчивается это крайне плачевно.

Мы видим этот замечательный триумвират - Инквизитор, антихрист, Закон, - разумеется, антихрист среди них не только «антихрист» из «Краткой повести об антихристе» Соловьёва, но и Инквизитор (что тоже не подлежит сомнению), и даже Закон, ставший идолом, скрываемый и таящийся от людей.

Если взглянуть шире, то можно с полной уверенностью утверждать, что всякое государство есть антихрист, поскольку его (государства) и антихриста главнейшей задачей является лишение человека свободной воли и принуждение его смиренно и безответно брести туда, куда ему укажут, пусть даже на смерть, подобно Йозефу К.

Следовательно, «Государство» необходимо уничтожить, ибо, уничтожая его, мы уничтожаем, по крайней мере одного антихриста. А это не так уж мало.