Сегодня, 4 марта, исполняется ровно год с момента избрания на третий президентский срок Владимира Путина. Первые два срока Путин находился в серьезной эмоциональной, моральной зависимости от того режима, который передала ему власть, сделав его преемником. Здесь не исключено наличие конкретных политических обязательств, личных договоренностей. Путин был скован и не мог действовать в полную силу. Он, конечно же, остановил Россию на краю пропасти, избежал развала государства и впадения его в полный хаос - это и было его миссией. Это и было оговорено теми элитами, которые его поставили на первую позицию, понимая, что крушение России неизбежно.

Шаги, которые он сделал в первый год своего правления, зафиксированы историей: он остановил распад России, разогнал олигархов, усмирил региональную фронду и поставил Россию на устойчивые рельсы, подтолкнув ее в обратном от пропасти направлении. Остальные годы первых восьми лет проходили не так интенсивно, и Путин уклонялся от решительных исторических шагов. Он периодически шел на компромисс с Западом, что объясняется слабостью России, неготовностью к прямому фронтальному столкновению, он шел на поводу у внутреннего атлантистского либерального лобби, реализуя во внутренней политике курс либерал-патриотизма.

Когда Путин номинально озвучивал патриотические лозунги, в какой-то степени этого было достаточно для того, чтобы, подхватив их, общественное, политическое и экспертное сообщества начали разворачивать самостоятельно внутреннюю политику в патриотическом ключе. Но дальше никаких декларативных позывов он не шел, то есть не выстраивал внутреннюю патриотическую политику всерьез.

Он лишь номинально обозначал возможность консервативных патриотических изменений, при этом Путин придерживался в экономике строго либеральных моделей. Так, настойчивость во вступлении в ВТО была исключительно либеральной. И он как реалист, как последовательный политик добился этого, хотя смысл устремленности в ВТО до сих пор непонятен. На этом балансе внутреннего патриотизма и либеральной экономики он и провел оставшиеся годы своего первого периода правления.

Дальше началась история с преемником, которая объясняется попыткой успокоить Запад и обезопасить Россию от жестких революционных, оранжистских сценариев моментальной смены власти. Дело в том, что в момент ухода Путина Запад тоже колебался относительно России, прикидывая, как дальше действовать. Либо ухватить эту ситуацию, воспользоваться слабостью власти и начать реализовывать сценарий бархатной революции или даже чуть более жесткой революции, начать силовой перехват власти с помощью своей агентуры, проамериканских НКО, социальных сетей и всех тех технологий, которые Запад активно использовал перед этим и после этого в других государствах: не только СНГ, но и арабского мира, Северной Африки. Или другой вариант: Россия сама демонтируется и примет западные нормативы, но здесь Путин пошел на некоторую историческую уловку, которая была связана с появлением фигуры Медведева.

Он начал опасную игру, которая грозила полной потерей контроля над ситуацией: Путин рисковал не только собой (его могли отправить под международный трибунал), но он рисковал и страной, потому что если бы эти четыре медведевских года прошли всерьез, если бы медведевская либеральная западническая элитная группа мобилизовалась и осуществила бы жесткие радикальные исторические шаги, какие она предпринимала на предыдущих этапах, до Путина бы действие не дошло. Это был бы полноценный идеологический, политический переворот, либеральный реванш и возвращение в 90-ые, в их цинизм, но это было бы уже необратимое возвращение, на что Запад и надеялся. И это пытался разыграть Путин с помещением Медведева на первую позицию: с одной стороны рассчитывая, что Медведев - это не всерьез, что это либерализм понарошку, с другой стороны, успокаивая Запад, давая ему надежду на то, что все само собой трансформируется в либеральном ключе, реализовав эту опасную игру.

Пройдя по краю пропасти, действительно в какой-то момент испугавшись всерьез, Путин, вернувшись в третий раз на президентский срок, понял, что такие игры с историей, с народом, с политикой в России чреваты. И он действительно был на грани нервного срыва, мы видели, как Путин реагировал на новость о том, что он выиграл выборы, как реагировал на манежной площади, понимая в день выборов, как опасно он сыграл, как близок он был к катастрофе и потере всего. И вернувшись после такого стресса, он взялся всерьез за действительные исторические патриотические трансформации, и это подтверждается хотя бы тем, что Россия была объявлена центром евразийской интеграции. Процесс евразийской интеграции стал той исторической вехой, с помощью которой Путин войдет в историю, - это восстановительные, оздоровительные процессы, возвращение России на мировую арену, как интеграционной позитивной созидательной силы.

Следует отметить поэтапный, но при этом необратимый отказ от либерализма во внутренней политике, разворот либеральных рельсов на реалистические. Реалистическое развитие экономики вместо либерального.

Таким образом, Путин третьего срока - это Путин, свободный от обязательств той элиты, которая привела его к власти в первые два срока, и от нее ничего не осталось, она полностью демонтирована и рассеяна. Дальше Путина не остановить, он будет строить полноценную великую евразийскую империю с центром в России, мобилизуя вокруг России те народы, которые откликнутся на ее евразийскую историческую миссию, разделят ее судьбу и вместе двинутся к всеобщему процветанию и благоденствию.