За последние 20-30 лет турецкая геополитика проделала мощную эволюцию. Но при ретроспективном взгляде необходимо помнить, что Османская империя была противником Российской империи. И одновременно всякий раз, когда мы пытались заключить альянс с Османской Турцией, Запад в лице Англии и Франции резко этому противился. Русский философ Константин Леонтьев говорил о том, что сходство двух империй - Османской и Русской - логически способствовало бы их объединению, поскольку они отстояли бы друг друга перед лицом Запада, который стремился разрушить и ту, и другую. Так оно и произошло. Леонтьев оказался пророком в этом отношении, но его не послушали.

Когда Османская империя рассыпалась, Ленин, создавая Советскую Россию, вместе с Кемалем Ататюрком, который создавал национальную Турцию, наоборот, были союзниками. Противостояние закончилось, и мы вместе проводили границы на Кавказе. Впрочем, из-за этого пострадали армяне, потому что Карабах достался азербайджанцам.

Еще было множество других спорных моментов, но, тем не менее, российско-турецкие отношения вошли в положительную фазу.

После Второй мировой войны Турция, которая ориентировалась до конца войны на Германию, на страны «Оси», оказалась перед выбором: либо ей присоединяться к восточному блоку, либо к западному. Под угрозой (реальной или мнимой) сталинского вторжения турки выбрали Запад, стали частью НАТО, и с тех пор, с 50-х годов XX века, Турция находилась в лагере НАТО, в лагере атлантизма, в лагере Запада. Отсюда и вытекает проект пантуранизма.

Многие полагают, что турки - эдакие «расисты-националисты», которые жить не могут без идеи единения тюрков. В реальности же это был проект ЦРУ: туркам и турецким спецслужбам было предложено усилить свое влияние на тюркские народы Центральной Азии, входившей в Советский Союз. Позже, уже после распада Советского Союза, - на самостоятельные государства Центральной Азии, а также на тюркские народы Поволжья, Кавказа и вплоть до Якутии.

Т. е. пантуранизм является идеей сторонников атлантизма, западников, представителей американского стратегического геополитического планирования для Турции. Самим туркам этот проект был не особенно нужен. И попытки осуществить его на практике через распространение тюркских школ, переориентация на Турцию образовавшихся в Центральной Азии государств - все это потерпело крах, потому что по-настоящему турки в это не вложились. Они поддерживали эти тенденции, но довольно пассивно.

Почему? Потому что реальные интересы Турции заключаются в сохранении ее национальных границ, которые сами по себе являются очень проблематичными из-за курдского фактора. Кроме того, существует серьезная проблема, связанная с Северным Кипром, да и ряд других острых вопросов.

После 1991 года, поняв, что противостояние с Россией и Советским Союзом более неэффективно, начался евразийский крен Турции. Снова, как в эпоху Ленина и Ататюрка, встала идея пересмотра отношения к России, которая больше не угрожает турецким интересам.

Однако, в это же время США продолжают свою экспансию на Ближнем Востоке, переделывая границы. После вторжения в Ирак Америка окончательно «размораживает» курдский фактор, так что политика США и Израиля на Ближнем Востоке грозит национальным интересам Турции. Вчерашний противник в лице России (и частично Ирана) и союзники в лице США поменялись местами. Турецкое руководство стало думать о евразийском проекте. Особенно это было заметно в турецком военном командовании, которое переосмыслило положение интересов Турции в кемалийском ключе и стало двигаться в сторону Евразийского союза, т. е. сближаться с Россией, с Ираном и отдаляться от США, вплоть до возникновения идей о выходе Турции из НАТО.

Эти процессы пришлись на 2000-е годы, когда бурно развивалось сближение России с Турцией, в том числе и экономически. На несколько порядков вырос торговый оборот. Русские туристы стали неотъемлемой частью турецкой экономики, и все это выражалось в некоем политическом евразийстве.

Американцы поняли, что дело плохо, что они теряют Турцию, разгерметизировав курдский фактор и поставив вопрос о признании геноцида армян в Конгрессе США и в Европе, что Анкарой воспринималось крайне болезненно. Тогда американские спецслужбы придумали дело «Эргенекона», обвинив военных руководителей Турции в том, что они участвуют в некоем евразийском заговоре, якобы направленном на осуществление государственного переворота.

По правде говоря, турецкое командование не раз в истории осуществляло государственные перевороты и устанавливало свой военный контроль, когда политика выходила из рамок, которые соответствовали кемалийским заветам. Поэтому это оказалась довольно правдоподобная история. В результате антиевразийского, смонтированного американцами дела военная верхушка Турции была смещена со своих постов и под надуманным предлогом помещена в тюрьму.

Таким образом, американцы заново перехватили влияние на Турцию, на премьер-министра Реджепа Тайипа Эрдогана. Именно с этим связан еще один новый поворот, который немного напоминал пантуранистскую политику, но приобрел название «паносманская политика» или «неоосманская политика».

На сегодняшний день неоосманская политика Турции выражается в сближении с проамериканскими арабскими режимами, такими как Саудовская Аравия и Катар. Как следствие, политика Турции направлена против возглавляемой Башаром Асадом Сирии и нацелена на резкое охлаждение отношений с Ираном и Россией.

В реальности османская геополитика - фикция, такая же, как и пантуранизм. Турция в современном состоянии вообще ни при каких обстоятельствах, никак и никогда не сможет восстановить даже подобие Османской империи. Настаивая на усилении своего влияния на Ближнем Востоке, особенно в союзе с Саудовской Аравией, Катаром - этими ультрасалафитскими радикальными исламистскими государствами, - можно прийти только к одному: к краху Турецкой Республики, к гражданской войне между светскими националистами, кемалистами, республиканцами, которых где-то половина населения, и религиозными фанатиками, которых меньшинство.

Единственный способ сохранить Турцию в рамках кемалийских границ - евразийское направление. Но оно блокировано для нынешнего руководства Турции именно делом «Эргенекона», потому что даже если бы сейчас военных-евразийцев отпустили из тюрем, едва ли они легко простили своих палачей.

Турецкое руководство находится в тупике. Оно в очередной раз пошло по атлантийскому сценарию. Оно сблизилось с США, оно отдалилось от России и Тегерана, от евразийского блока. И оно, по сути дела, активно вошло в антисирийский конфликт, поддерживая радикальных экстремистов вместе с саудовцами.

Арабский ислам сегодня совершенно не в том положении, чтобы принимать какое бы то ни было лидирующее положение в Турции - это абсолютно ирреально. Подобной политикой Турция не добьется ничего эффективного. И отношения с Россией реально могут испортиться, несмотря на недавний визит в Анкару Владимира Путина. Вне всяких сомнений, в российско-турецких отношениях наступили не лучшие дни.

Сегодня Турция все более и более вовлекается в деструктивные проекты. Неоосманизм - это фикция, иллюзия, никаких положительных результатов он не даст, а отрицательные, скорее всего, даст, и в ближайшем будущем. Турция следует в том направлении, которое ослабит турецкое государство и принесет туркам невзгоды. Фактически будет ликвидировано кемалийское наследие - при этом никакого реального, особенно радикального исламского общества, в этом привыкшем к светским нормам турецком государстве создать не удастся.

Распад, развал, конфликт, кровь, беспорядок и хаос - вот что грозит Турции, если она не откажется от своего неоосманского фиктивного, обманчивого, тупикового пути.