Процесс геополитической трансформации в Черноморско-Каспийском регионе, все еще развивающийся, хотя, конечно, уже и не так активно, как в конце XX века, создает для России и других региональных держав новые угрозы и вызовы безопасности, сохранению территориальной целостности и реального суверенитета, усиливает конфликтогенность этнополитических процессов на Южном и Северном Кавказе.

Такие глубокие трансформации на Кавказе и Юге России, свидетелями которых мы стали, не могут быть однонаправленными по своим последствиям и содержат в себе в виде преформизма или уже реализующихся тенденций как новые угрозы безопасности или усиление прежних, так и новые формы конструктивного сотрудничества в преодолении внешних и внутренних противоречий, новые импульсы социального развития.

Реализация возможных негативных или позитивных сценариев развития событий определяется сложным взаимодействием различных факторов, среди которых субъективный - способность реалистично воспринимать происходящие изменения, предвидеть долговременные последствия своей текущей политики и умение эффективно распоряжаться ресурсами играет ведущую роль.

Анализируя крайне неустойчивую и противоречивую геополитическую ситуацию в Черноморско-Каспийском регионе, следует сразу же категорически обозначить, что приход на Кавказ и в Центральную Азию США, НАТО и ЕС, якобы преследующих исключительно цель поддержания стабильности и борьбы с пресловутым международным терроризмом, вовсе не отвечает интересам России и других региональных держав.

Противоположная позиция, - в случае, если она не исходит от откровенных представителей т. н. «пятой колонны», - определяется заблуждением о якобы органичной и однозначной принадлежности России к европейской цивилизации и о безальтернативности выбора пути полной интеграции с Западом. Эта принципиальная ошибка в определении цивилизационной (и геополитической) идентичности России и преувеличенные представления о возможностях конструировании европейской идентичности как универсальной и абсолютно привлекательной раз за разом заводят в тупик российскую внешнюю политику, а в перспективе влекут за собой утрату геополитических позиций, в т. ч. в Кавказско-Каспийском регионе. Данная позиция, занижающая статус России по сравнению с «цивилизованным Западом», не позволяет предложить приемлемую для народов России общенациональную объединяющую идеологию, ведет к отчуждению граждан от власти.

Определенно, с точки зрения обеспечения национальной безопасности и, прежде всего угроз целостности России, динамика изменений геополитической ситуации преимущественно носит негативный характер.

Политические события в Европе явно или косвенно свидетельствуют о возникновении новых тенденций в евроинтеграции, которые создают предпосылки для формирования на новой основе системы евразийской безопасности и конструирования сложноструктурированной континентальной общности, сохраняющей национальные и цивилизационные особенности континентальных держав.

Крах терпит не европейская интеграция, но та концепция европейской интеграции, которая основана на, по существу масонских химерах о всеобщей унификации, исповедуемых правящими элитами большинства европейских стран. Подобная «интеграция» фактически означает не торжество в европейском масштабе экзистенциональных ценностей, выработанных европейской цивилизацией на основе христианства в сферах экономики, культуры, политики, а деевропеизацию самой Европы, о чем свидетельствует, в частности, принципиальный отказ от включения в европейскую Конституцию указания на особую роль христианства в исторических судьбах Европы, а также политика денационализированной брюссельской бюрократии в таких принципиальных для современного общества областях как наука и образование, фактически подрывающей и ведущей к деградации эффективных научно-образовательных национальных систем, а также национальных экономик.

Попытки подменить на этой основе национальную идентичность наднациональной европейской привели к тому что, принимая европейскую идентичность, у граждан стран Европы актуализировалась этнонациональная идентичность: немцы, французы, испанцы, итальянцы, поляки и т. д. (кстати, над этим следует задуматься и нашим оголтелым сторонникам формирования, точнее провозглашения, политической или гражданской «российской нации» при отказе от понятия этнонации). Это естественная защитная реакция народов Европы, точнее в первую очередь романо-германских, которые являются цивилизационно- и культурообразующими в континентальной Европе, на навязывание в качестве якобы европейских и глобальных, американских стандартов и стереотипов жизни и форм управления.

Мир в очередной раз убеждается в справедливости афоризма русского геополитика Алексея Вандама: «Плохо иметь англосакса врагом, но не дай Бог иметь его другом», что к сожалению, никак не усвоит наша современная правящая «элита». Смеем надеяться, что неизбежный разлом Запада и его основных институтов (НАТО, ЕС и др.) будет углубляться по линии противоречий континентальной Европы (Германия и Франция, т. е. старая Европа в первую очередь) и атлантистов (США и их «Троянского коня» в Европе - Англии). Рано или поздно это поставит проблему смены в Европе элит.

В этом же направлении, как это видно сегодня уже достаточно ясно, действует и другой - восточный фактор. Поэтому-то, кстати, следствием реализовывающейся до сих пор модели интеграции Европы был ее выход, в результате эйфории после распада социалистической системы, за пределы собственно европейской интеграции: планы принятия в Европу Турции и в перспективе государств Южного Кавказа - Азербайджана, Армении и Грузии.

В случае их реализации коренным образом изменилась бы не только этнодемографическая ситуация, но и усилилась бы ориентализация - культурной, включая политико-правовую, сферы «расширенной Европы». Этими соображениями, а не только экономическими интересами и печальным опытом интеграции с паразитарными по типу хозяйства «новых независимых государств» Прибалтики также мотивируется рост почти во всех европейских странах оппозиционных настроений по отношению к своим режимам в вопросах европейской интеграции и глобализации, точнее глобализму по-американски.

В этом контексте все больше сомнений вызывает навязываемая России интеграция с Западом, слепое копирование и трансплантацию в российскую социальную жизнь европейских формально и псевдоевропейских по существу принципов и «универсальных» стандартов - вместо поиска эффективных, отвечающих реальным национальным интересам и проблемам России форм сотрудничества с Европой.

Зеркальным отражением европейских процессов является рост в Турции антизападаных настроений, с одной стороны, из-за навязывания мусульманскому населению принципиально иных ценностей и образа жизни, с другой стороны, очевидное теперь затруднение в темпах вхождения в Европу вызовет разочарование у прозападной части населения Турции. Можно прогнозировать, что такие же процессы будут развиваться в южнокавказских странах, которые никогда в культурно-ценностном смысле не были Европой, что вновь актуализирует каналы пророссийской ориентации.

Следовательно, объективно складываются предпосылки для того, чтобы Россия совместно с теми силами, которые в Европе осознали тупиковость и губительность прежней модели интеграции и безудержанного расширения ЕС в одной упряжке с НАТО и под диктовку США, выработали конструктивный проект общеевразийской интеграции, не размывающий Европу и Россию, а в его контексте согласованную с ЕС политику на Кавказе.

Объединенная Европа, не выходящая за пределы своей идентичности, также как и Россия, Иран, Турция (за исключением неопантюркистов) заинтересованы в стабильности Черноморско-Каспийского региона, мирном разрешении проблемы непризнанных государств Южного Кавказа, урегулировании вопросов статуса Каспийского моря. Это, прежде всего, отвечает экономической, военно-стратегической и другим видам безопасности объединенной Европы и России, всех региональных держав.

Черноморско-Каспийский регион в силу своего географического положения может быть либо барьером, либо мостом между различными цивилизационно-культурными и геополитическими системами, что неоднократно демонстрировалось на протяжении многих веков. В современных условиях Кавказско-Черноморский регион может стать пространством сотрудничества основных акторов евразийской интеграции: объединенной Европы (еще раз оговоримся, институционализирующейся в рамках континентальной европейской идентичности), России во главе Малой Евразии, т. е. фактически СНГ, Ирана, а также Китая.

Разрешение проблем непризнанных государств Южного Кавказа (равно как и других проблем всего Кавказа и Юга России) возможно лишь в процессе честного политического диалога между всеми, прежде всего региональными, заинтересованными сторонами, сотрудничества ЕС и России во имя стабильности и развития региона Большого Кавказа, обеспечения прав народов и человека, а не в попытках добиться односторонних геополитических и геоэкономических преимуществ, а тем более консервирования вялотекущих управляемых конфликтов или попыток их силового одностороннего решения.

Отмеченные акторы не имеют в регионе антогонистических противоречий, а свои интересы наиболее эффективно в экономической и военно-политической сферах могут реализовать не в конкуренции, которая неизбежно будет дестабилизировать ситуацию на Кавказе, а в сотрудничестве. В этом контексте более активное включение в региональные процессы Китая имеет для Черноморско-Каспийского региона важнейшее стабилизирующее значение. Не имеющий в регионе экспансионистских целей Китай, включаясь в систему формирующихся партнерских отношений, делает бессмысленными провокационную деятельность США против Ирана, их попытки установить над Черноморско-Каспийским регионом свой военно-политический контроль, обрекает на неудачу их прямую конфронтацию с другими ведущими акторами в регионе.

Противоречия между реальными геоэкономическими интересами США и их бесперспективными гегемонистскими устремлениями могут стать при условии твердой позиции международного сообщества одним из факторов, которые потребуют отказа США от доктрины по экспорту «цветных революций» и «демократии», а фактически политики управляемой дестабилизации и гегемонизма.

В стратегическом смысле обеспечение глобальной, региональной и национальной безопасности может быть только системным и общеконтинентальным - евразийским. Важнейшим сегментом евразийской системы безопасности является Черноморско-Каспийский регион - одновременно «солнечное сплетение» (Юрий Жданов) и мягкое подбрюшье Евразии (Уинстон Черчилль). По обеспечению этого вектора евразийской безопасности, как и всего Pax Euroasiatica особая роль принадлежит России. В отличие от других ведущих акторов, Россия в течение двух веков контролировала Черноморско-Каспийский регион, включив его в свою социокультурную систему, инерция этого процесса не исчерпана на Южном Кавказе, несмотря на обретение суверенитета сконструированными здесь в советский период государствами, попытки США и патронируемых ими режимов вытеснить Россию из региона, лишить ее «имперский» амбиций.

Опыт России по организации данного геополитического пространства также делает ее необходимым и ведущим участником любых региональных проектов. К тому же, Россия является естественным Heartland, выступает самостоятельным цивилизационным комплексом и одновременно системообразующим элементом европейской культуры и периферии исламской цивилизации.

Многое, безусловно, будет зависеть от того, каким образом пойдет дальнейший процесс европейской интеграции: в рамках собственной идентичности или экспансии за ее пределы в форваторе все менее вменяемой международной политики администрации Белого дома. Но главное, это политика и воля руководства Российской Федерации, его способность аккумулировать национальное самосознание и артикулировать наконец национальную цель, национальную идеологию, реалистично самоидентифицировать себя в глобализирующемся мире, и на этой основе строить свою кавказскую политику. Пока народ по традиции безмолвствует, и безмолвие это свидетельствует о неприятии навязываемого либерализма и ориентации на США.

На наш взгляд, основные принципы политики России, включая Черноморско-Каспийский регион должны исходить из:

- признания трансрегионального характера российской цивилизации, сопоставимой с западноевропейской, исламской, дальневосточной и индийской цивилизациями;

- осознания России одним из системообразующих факторов Евразии;

- ориентации по полицентричную модель современного мира;

- понимания стратегического значения Кавказско-Каспийского региона для безопасности России, реализации ее жизненных интересов;

- инициирования создания подсистем Большого Евразийского пространства, сохраняющих в рамках общих континентальных ценностей свое цивилизационно-культурное своеобразие, и гарантирующих обеспечение безопасности и экономического развития без рыночного стимулирования миграционных неконтролируемых процессов (европейская подсистема: Париж - Берлин - Москва; малоевразийская подсистема: Москва - СНГ - Тегеран; дальневосточная подсистема: Москва - Пекин - Дели).

Pax Euroasiatica в таком контексте, сохраняя национальную самобытность государств и народов, позволяет на основе континентальных ценностей регулировать отношения между евразийскими странами, разрешать существующие противоречия и конфликты без обезличивающей современный мир унификации и примитивизации под американские бескорневые массовые стандарты.