Арабская весна, экстремистские исламские организации и внешнеполитическая стратегия США на первый взгляд представляют собой различные феномены. Однако, при детальном анализе выясняется, что они являются звеньями одной цепи. «Успех империалистической глобализации и расцвет идей Братьев-мусульман идут рука об руку в этом процессе», - пишет известный идеолог антиглобализма Самир Амин, оценивая будущие перспективы политизации ряда движений Ближнего Востока.

Можно очертить несколько кластеров данного процесса. Во-первых, это попытки реформирования ислама секуляристами-либералами, связанного с убежденностью экспертного сообщества США, что посредством экономической помощи, предоставления медицинских услуг, образования и различных программ развития поддержки кланов и племен в регионе Большого Ближнего Востока будет произведен сдвиг от радикального ислама к более секулярным, универсальным ценностям.

Даже по мнению военных специалистов (хотя вооруженным силам США в этой стратегии отведена небольшая роль), США должны сфокусироваться на решении общих социально-экономических проблем мусульманского мира на региональном уровне, а не исходя из специфики отдельной страны. Для этого США должны постоянно работать с демографией, недостатком ресурсов, рынком труда, проблемами здравоохранения и прочими проблемами, которые создают низкий уровень жизни и социальную фрустрацию на Ближнем Востоке, Северной Африке и в Южной Азии.

Теоретически, через некоторое время более качественные базовые социально-экономические условия приведут к снижению привлекательности радикальных салафитско-джихадистских идей и создадут поддержку открытости свободного рынка, - считают американские военные. С одной стороны, это приведет к снижению уровня мусульманского милитаризма и антиамериканизма в тех регионах, где это очевидно, а с другой - будет продолжен курс на либерализацию и демократизацию других мусульманских обществ, что в дальнейшем позволит их поставить в зависимость от политики Вашингтона.

Например, Египет и Алжир в свое время являлись странами, занимающими лидирующие позиции в первой волне «пробуждения Юга» эпохи Движения неприсоединения. Позже с помощью дипломатических манипуляций со стороны Белого дома они попали в орбиту влияния США и стали проводниками их интересов в регионе.

Во-вторых, перспективы политизации движений Ближнего Востока предусматривают создание новой глобальной парамусульманской сети для осуществления культурного и информационного влияния в различных странах. Как пример можно привести Турцию, где искусственно созданное при поддержке ЦРУ псевдорелигиозное учение Фетуллаха Гюлена привело к проникновению во властные структуры адептов этой секты и дальнейшей деконструкции основ кемалистской государственности. Бывшая сотрудница ФБР Сибил Эдмонс писала, что школы Гюлена являются хорошо законспирированным тылом сотрудников ЦРУ и используются при проведении соответствующих операций в регионах, а большая часть учителей этих школ имеет дипломатический паспорт.

В целом, в отношении фактора религиозно-политического влияния глава международного бюро и вице-президент Рабочей Партии Турции Семих Корай назвал «умеренный ислам» альтернативой Кемалистской Революции, которую американские империалисты скроили для Турецкой Республики. Следует не забывать и то, что Реджеп Эрдоган является сопредседателем проамериканского проекта Великий Ближний Восток, целью которого является переустройство ряда государств региона.

В-третьих, это более жесткое разделение функций некоторых действующих лиц данного процесса. Достаточно очевидно, что полная демократизация мусульманских движений и организаций США не предусмотрена. В этой связи Ноам Хомский заметил, что «обеспокоенность американских властей проблемой ближневосточного терроризма очень избирательна, подобно тому, как избирательной является обеспокоенность в США проблемой исламского фундаментализма». Поэтому «Братья-мусульмане» и им подобные политические объединения работают раздельно от салафитов-экстремистов, однако, для общей цели заказчика.

Как выразился Самир Амин, «Братьям-мусульманам нужен "сертификат" демократии, который Обама дал им, таким образом "отделив" их от "экстремистов", т. е. салафитов». По его мнению, стратегия современного империализма в регионе Большого Ближнего Востока направлена не на установление каких-либо форм «демократии», но на разрушение стран и обществ через поддержку так называемых исламских режимов, которые гарантируют продолжение «люмпен-развития», то есть процесс непрерывного разорения. «Высокие темпы роста», прогнозируемые Всемирным банком, по словам Амина, не имеют смысла, так как на деле происходит разграбление природных ресурсов, сопровождаемое быстрым ростом неравенства из-за распределения доходов и обнищания большинства населения.

Также можно выделить и ряд стран, которые на данный момент выдерживают непосредственную атаку неолиберализма.

В Сирии можно обнаружить переплетение трехсторонних интересов с очевидными целями: 1) для США это разрушение союза Иран-Сирия-Хезболла, который является препятствием для закрепления американского контроля над регионом; 2) Израиль заинтересован в том, чтобы Сирия распалась на сектантские мини-государства; 3) для арабских государств Персидского залива это шанс для укрепления «суннитской» диктатуры, которая будет направлена на репрессии в отношении религиозных и этнических меньшинств.

По мнению Амина, Ирак был выбран в качестве «модели» для всего региона, но сама стратегия имеет более широкий диапазон. Он указывает, что «диктатура Саддама Хусейна была заменена тремя не менее (а даже более) жестокими режимами во имя "религии" (суннитов и шиитов) и этнической принадлежности (курды), что происходило с систематическим разрушением инфраструктуры и промышленности, запланированными убийствами десятков тысяч граждан из числа элиты, в частности, инженеров и ученых, а также разрушением системы образования (которая была неплохой во время режима Хусейна), чтобы свести ее к обучению религии и бизнеса. Те же цели внешние силы преследуют и в Сирии. Поэтому эмир Катара и король Саудовской Аравии больше всего ратуют за "демократию", что само по себе является фарсом. Следующей целью является Иран под видом угрозы их ядерной программы. Конечной целью империализма является "сдерживание и отбрасывание назад" с помощью превентивной войны наиболее опасных эмерджентных государств. Сначала будет Китай. Затем Россия, если ее успешная модернизация вооруженных сил сможет поставить крест на эксклюзивной военной мощи США».

Поэтому ни о какой реальной помощи от США и их союзников мусульманским странам речи не идет. Для этого есть объективные причины. В частности, достаточно очевидно, что при развитии обществ исламских государств соответственно будут расти и их запросы, однако, делиться технологиями прогрессивный Запад вряд ли захочет. В лучшем случае миллионы мусульман станут потребителями продукции транснациональных корпораций, но никак не носителями знаний и, тем более, различных политических проектов, так как, по логике капитализма, иметь серьезного конкурента просто не выгодно и рискованно. Что, если страны региона смогут осуществить научный прорыв в различных перспективных технологиях, которые поставят конец превосходству Запада? Частично это является причиной того, почему Запад оказывает давление на Иран, который занимается наукоемкими отраслями и не намерен прекращать своих усилий в этом направлении.

Итак, в действительности для глобальной капиталистической элиты интерес состоит в том, чтобы загнать исламские общества в прошлое столетие, затормозить образовательные процессы и превратить в невежественных потребителей капиталистического рынка сбыта, включая эрзац-культуру. Неслучайно ряд медиапроектов, созданных по инициативе Госдепа США, направлены на арабский и мусульманский мир. Например, Марк Палмер - второй вице-президент Совета в поддержку сообщества демократий является одним из основателей дубайской медиакорпорации Signal One TV, целью которой является пропаганда западного образа жизни среди молодежи стран Персидского залива.

В глобальной исламской стратегии США есть также и опция разрушения. Любой конфликт между джихадистами может быть использован США по принципу «разделяй и властвуй» для того, чтобы расколоть транснациональные или региональные группы джихадистов тогда, когда это будет соответствовать национальным интересам США - например, для внесения противоречий внутри движения ХАМАС, что было удачно проведено в Палестине с подачи Израиля. Традиционная поддержка сунитско-шиитского конфликта также остается на повестке дня Вашингтона. По этому замыслу США должны поддерживать традиционные суннитские режимы в Саудовской Аравии, Египте и Пакистане для того, чтобы сдерживать иранскую силу и влияние на Ближнем Востоке и в Персидском Заливе.

Кроме того, в вопросах внутренних разборок, массовые умеренные исламские партии также обслуживают интересы Запада, потому что они отрицают постулаты классовой борьбы, для которых характерен секулярный характер и императивы равенства, в том числе борьба за права женщин (феминизм). По мнению Джеймса Петраса, «это позволяет сохранить устоявшийся климат в обществе, манипулируя новыми "естественными" политическими лидерами из религиозно-базарной элиты, которые имеют свои структурированные сети. Новые исламистские коллаборационисты называются "умеренными и респектабельными" потому, что они согласны участвовать в выборах в рамках установленного политического и экономического порядка. Но они выгодны Западу также для того, чтобы направлять их против светских режимов, а также подавлять левые движения и профсоюзы, основанные на принципах классовой борьбы».

Следует учитывать, что пристальное внимание к мусульманскому миру со стороны оборонных, разведывательных и гражданских аналитических экспертных центров США на протяжении последних десяти лет (что частично связано и с глобальной войной с терроризмом, объявленной Джорджем Бушем в 2011 году), а также полевые исследования в афганской и иракской кампаниях позволили американским стратегам создать более или менее цельную картину возможных сценариев, а также широкого спектра намерений внутри мусульманского общества.

Это означает, что ряд процессов можно будет искусственно смоделировать. Как пример можно привести находчивость Белого дома, для которого народные волнения в Тунисе и Египте оказались неожиданностью, однако, для предотвращения появления возможных неугодных движений они инициировали военные бунты небольших вооруженных групп. Эта стратегия была успешно протестирована в Ливии, а потом применена и для Сирии.

Какую бы стратегию США ни проводили для мусульманских стран, очевидно, что сами попытки создания «умеренного ислама» представляют собой не что иное, как организацию еретических толков и сектантского мышления, о чем проектировщики из Вашингтона забыли уведомить самих мусульман.