С течением времени в российском обществе заметно усилилось влияние религии на общественно-политическую жизнь людей. Социологические данные свидетельствуют о росте не только числа верующих, но и прорелигиозных настроений среди части населения, которая считает себя неверующей. Возросло внимание государственных политических структур и лидеров буквально всех партий к мнению глав тех или иных конфессий, к позиции, которую занимает церковь по тем или иным социально-значимым проблемам.

Интерес к религии стабильно проявляют сепаратисты, экстремисты и террористы, которые в стремлении к власти прикрывают свою антиконституционную, а порой и откровенно бандитскую деятельность религиозными деяниями. Последнее обстоятельство порождает вопрос: может ли религиозная деятельность при исповедании той или иной религии представлять угрозу личной, общественной или государственной безопасности, нарушать законно установленные права и свободы человека и гражданина?

Ответ однозначен: ни сама по себе религия, ни использование права на свободу совести и вероисповедания не представляют реальной угрозы для личности, общества, государства. Угроза исходит от отдельных религиозных и псевдорелигиозных организаций, центров, движений сепаратистского и националистического характера, использующих в своей деятельности экстремистские и террористические методы, камуфлируемые религиозной догматикой.

Учитывая изложенное, процесс политизации религии и сакрализации политической деятельности требует всестороннего изучения.

Религия никогда не была изолирована от других форм общественного сознания, напротив, она, как сложное социально-политическое явление, всегда взаимодействовала с ними, особенно с политикой, ибо, как и политика, религия выражает устремления и индивидов, и больших социальных групп - этноса, нации, народа. Через свои социальные структуры: церковь, монастыри, соборы, богословские учебные заведения и т. д. религия воздействовала и воздействует на формирование политического сознания людей. Благодаря таким своим функциям как интегративная, охранительная, коммуникативно-организационная и т. п., а также через свое социальное учение церковь непосредственно влияет на политическое сознание верующих людей.

Религия и политика - это разные по своему генезису формы общественного сознания, но в ходе объективного синкретического процесса происходит объединение, например, христианских и демократических идеалов в различных политических движениях.

Из истории политических движений известно, что политики не могли обойтись без религии, выбор же ее конкретной формы зависел от конкретной политической ситуации. Можно выделить такие основные формы взаимоотношения религии и политики как:

- теологическая;

- видимость (кажимость) теологической формы;

- политическая.

Первая форма отношений существует в условиях, когда само государство признает, что его основой является религия. Здесь политическая власть теснейшим образом объединена с религиозными структурами и легитимируется религиозными догмами. Государство в таких условиях обслуживает церковь.

В рамках второй формы под религиозными «лозунгами и знаменами» реализуют свои устремления и идеалы самые разнообразные социальные движения. При этом, когда затрагиваются структуры государственной власти, эти движения и все акты, совершаемые при этом, носят чисто политический характер. И только слабость политических партий и движений принуждает их облекаться в религиозную форму.

И, наконец, третья форма проявляется в условиях зрелости политической системы и государственной власти, когда уже не надо камуфлировать свои политические цели, интересы и потребности в религиозные одеяния. Политика здесь полностью освобождается от влияния религии. Отношения между политической и религиозной системами носят уже чисто политический характер. В организационном отношении политические структуры и религиозные объединения - равноправные политические партнеры, хотя могут быть разные варианты этих отношений - от политического сотрудничества и полного подчинения церкви государству до враждебного отношения между политической властью и церковью.

Взаимодействие политики и религии всегда приводило к модификации системы верований и культа, носящей не только внешний, но и внутренний характер. Политические взгляды и представления во многих своих аспектах становились содержанием религиозных доктрин, получая при этом иное обоснование и выступая уже как божественные установки. В современных леворадикальных религиозных системах сама религиозная жизнь начинает рассматриваться как политическая деятельность.

Следует отметить, что проникновение политических идей и взглядов в религиозное сознание - это не только объективный процесс синкретизации религии в силу изменения сознания верующих под влиянием реалий начала ХХI века, но и субъективное желание «властей предержащих» подкрепить свою политику «непреходящими» религиозными ценностями, авторитетом «священного писания». Диапазон использования политиками религиозно-нравственных установок в истории нашего общества очень широк - от преследования людей за их религиозно-нравственные убеждения до заигрывания с ними в политических целях.

В третьем тысячелетии в Российской Федерации общепризнан светский правовой принцип взаимоотношений государства и религиозных организаций, существо которого заключается в том, что церковь и государство имеют свои обособленные сферы действия и в принципе независимы друг от друга.

Согласно ч. 1 ст. 1 и ч. 1 ст. 14 Конституции РФ Российская Федерация является демократическим, правовым, светским государством, в котором никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. В соответствии с Декларацией прав и свобод человека и гражданина, принятой Верховным Советом РСФСР 22 ноября 1991 года, «каждому гарантируется свобода совести, вероисповедания, религиозной или атеистической деятельности. Каждый вправе свободно исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, выбирать, иметь и распространять религиозные или атеистические убеждения и действовать в соответствии с ними при условии соблюдения закона». Как следует из данной формулировки, соблюдение закона является единственным и основным условием государства, определяющим рамки выбора и реализации религиозных убеждений.

Светское государство характеризуется, с одной стороны, тем, что религия и религиозные объединения формально не оказывают влияния на формирование и осуществление государственной власти. Светский характер государства обеспечивается отделением церкви от государства (ч. 2 ст. 14 Конституции РФ), юридическим равенством религиозных объединений и отделением школы от церкви.

С другой стороны, вопросы выбора конкретного вероисповедания, распространения религиозных убеждений, создания религиозных объединений и их деятельности и др. входят в сферу духовной свободы и частной жизни людей, в которую не вправе вмешиваться ни частные лица, ни государство. В то же время, указанные вопросы не подлежат государственному регулированию в той мере, в которой религиозная деятельность верующих и их объединений остается в рамках частной жизни и не затрагивает права и свободы других лиц.

В случае, если религиозная деятельность выходит за пределы духовной свободы и частной жизни и нарушает права и свободы других лиц, светское государство в соответствии с законодательством обязано регулировать деятельность верующих и их организаций, но не как религиозную деятельность, а как свободу выражения убеждений и мнений (ст. 29 Конституции РФ), свободу объединений (ст. 30 Конституции РФ), свободу собраний и манифестаций (ст. 31 Конституции РФ). Причем для светского государства не имеет значения конкретная характеристика религиозной или духовной деятельности. Государство защищает свободу вероисповедания, но не конкретные конфессии.

Церковь декларирует свое устранение от высказывания суждений о формах государственного устройства, конкретных действиях правительства с точки зрения их политической целесообразности. Православное вероисповедание и, прежде всего, религиозные организации, состоящие в иерархии и юрисдикции Русской Православной Церкви (РПЦ), свою деятельность определяют в законопослушании, в уставе каждая организация церкви обязывается соблюдать законы Федерации и ее субъектов.

Концепция отношений церкви и государства с достаточной определенностью сформулирована в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви», принятых Юбилейным архиерейским Собором РПЦ в августе 2000 года. В «Основах» сказано, что «церковь не только предписывает своим чадам повиноваться государственной власти независимо от убеждений и вероисповедания ее носителей, но и молиться за нее», далее приводится цитата из Евангелия: «Дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте» (1. Тим. 2, 2). Нравственный смысл государства видится «Основами» в ограничении зла и поддержании добра, при этом исключается обожествление властителей.

В то же время эта независимость не носит абсолютного характера. Есть сферы, которые не могут быть безразличны и для церкви, и для государства. Это, прежде всего, правовое и нравственное состояние общества. Кроме того, «Основы» содержат еще весьма существенное положение: «Если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и его церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, церковь должна отказать государству в повиновении».

Государство и церковь могут сотрудничать, если взаимно признают, что не должно существовать противоречий между обязанностями и правами верующего человека и правами и обязанностями гражданина. Вмешательство государства в церковные дела или церкви в государственные приносят большой вред, как государству, так и церкви. И в первом, и во втором случае происходит деформация целей и задач, как политической, так и духовной систем.

Государство призвано обеспечивать безопасность личности и общества, защищать права и свободы граждан, применяя при этом в соответствии с действующим законодательством меры принуждения независимо от вероисповедания нарушителей закона, не делая различия между церковнослужителем, верующим или атеистом.

В проповедовании Высшей Истины церковь должна быть совершенно свободна от государства и возникающая при этом коллизия разрешается в начале ХХI века, как и две тысячи лет назад: «Судите, справедливо ли пред Богом слушать вас более, нежели Бога?» - сказали святые Петр и Иоанн иудейскому синедриону, попытавшемуся воспретить апостолам проповедовать учение Христа Спасителя.

Достаточно очевидно, в силу тесной взаимосвязи политики и религии, а также того обстоятельства, что верующие являются и гражданами государства и членами религиозных организаций, в реальной жизни полной изоляции религии от политики не происходит.

Характерной с данной точки зрения является следующая проблема. В соответствии с действующим законодательством все религии и религиозные объединения равны перед государством и перед законом (ч. 2 ст.14 Конституции РФ). Следовательно, ни одна религия, ни одно религиозное объединение вне зависимости от числа верующих, особенностей вероучения и занимаемого места в истории Российского государства не имеют привилегий перед другими и не могут быть подвергнуты никаким ограничениям по сравнению с другими.

Достаточно широкий спектр нетрадиционных вероучений формально дает человеку возможность выбора веры, однако этот выбор в значительной степени зависит не столько от основ вероучения, его традиционности и ценности для российской государственности, значимости в российской истории, популярности среди населения, сколько от внешней привлекательности учения, его ориентированности на конкретные категории населения, подготовленности проповедников, разнообразия современных форм преподнесения ими религиозного учения, умения дойти до каждого человека и др.

Зачастую в подобной борьбе за верующих православная церковь, в течение 70-ти с лишним лет приученная государством работать исключительно в пределах храма, проигрывает зарубежным проповедникам и сектантам, которые не ждут прихода человека в церковь, а, опираясь на щедрую поддержку из-за рубежа, активно ищут своих верующих, проповедуют в любой ситуации, в том числе и сознательно нарушая российское законодательство.

Не имея в силу догматичности вероучения другого эффективного механизма противодействия миссионерской деятельности зарубежных религиозных организаций кроме проповеди собственных духовных ценностей, отдельные представители православия испытывают соблазн, как и в прошлые столетия, привлечь на свою сторону государство, чтобы силой его правоохранительных органов подавить на «своей территории» деятельность так называемых «нетрадиционных» религиозных организаций «деструктивного и оккультного характера».

Наиболее эффективной системой защиты от «тоталитарных сект» Русская Православная Церковь называет возвращение всех заблудших в лоно истинной церкви. Этим, то есть интеграцией религиозной системы, судя по всему, и определяется почти нескрываемое стремление РПЦ вообще запретить все секты, к коим причисляется большинство существующих в России религиозных объединений.

Безусловно, церковь, как и другие массовые объединения граждан, не может стоять в стороне от проблем, волнующих общество. Преступность, наркомания, алкоголизм, вооруженные конфликты, падение нравов и др. в равной степени затрагивают интересы верующих и неверующих, государства и его органов, общественных и религиозных объединений, должностных лиц, предпринимателей и т. д. Однако каждое ведомство, каждая организация, каждый человек должны реагировать на эти негативные явления и бороться с ними присущими им средствами и методами, используя права и соблюдая обязанности, установленные для них законом.

Как следует из Конституции и законодательства Российской Федерации реализация своих функций должна осуществляться религиозными организациями исключительно методами убеждения и внушения религиозных мировоззренческих установок на основе добровольного выбора индивидом своих религиозных пристрастий.

Методы принуждения, обеспечивающие выявление, предупреждение и пресечение деятельности религиозных или общественных объединений, сопряженной с насилием над гражданами или иным причинением вреда их здоровью, собственности либо с побуждением граждан к отказу от исполнения гражданских обязанностей или к совершению иных противоправных деяний, определены законодательно и относятся к исключительной компетенции государства и его правоохранительных органов.

В соответствии со ст. 17 Итогового документа Венской встречи 1989 года представителей государств-участников Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе установлено, что осуществление прав, относящихся к свободе религии или убеждений, может подлежать лишь таким ограничениям, которые установлены законом, совместимы с обязательствами государств по международному праву и международным обязательствам.

Конституция Российской Федерации признает и гарантирует права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права. Эти права неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения. Право каждого человека на проявление свободы мысли, совести и вероисповедания включает свободу выбирать свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как индивидуально, так и совместно с другими, отправлять религиозный культ, следовать и выполнять религиозные и ритуальные обряды. Любые формы ограничения законных прав граждан по признакам религиозной принадлежности преследуются в соответствии с действующим законодательством.

В условиях отделения религиозных объединений от государства, запрещения им вмешиваться в дела государства, очевидно, что их деятельность, какие бы благородные цели она ни преследовала, не может осуществляться совместно с государственными оперативно-следственными органами, их светскими средствами и методами. Она должна быть самостоятельной и исключительно религиозной. И государственные деятели, и религиозные иерархи должны четко осознать, что принудительными действиями правоохранительных органов, введением законов и указов, направленных на устранение духовных конкурентов, «победить» иностранные религиозные организации или секты невозможно, и сама история возникновения и становления христианства, борьба КГБ СССР с иеговистами, баптистами и др. сектантами подтверждает это. Исторический опыт взаимоотношений государства и религиозных организаций показывает, что путем законодательного и принудительного воздействия правоохранительных органов остановить религиозную проповедь невозможно, если, конечно, не прибегать к массовым репрессиям.

Приобщение церкви к решению государственных дел, безусловно, будет способствовать усилению ее воздействия на политическую и духовную жизнь общества. Но это одновременно будет являться не чем иным, как клерикализацией общества, нарушением установленного Конституцией РФ отделения религиозных объединений от государства.

Последствия сращивания государства и религиозной организации, как показывает история, станут одинаково разрушительными и для государства, и для религии. Стремление церкви сблизиться с государством может снова вернуть религиозные организации в «золотую клетку» государственной опеки.