В среду, 30 сентября, Совет Федерации единогласно проголосовал за использование Вооруженных сил РФ за рубежом - за соответствующим разрешением к сенаторам обратился Владимир Путин. Руководитель Администрации президента Российской Федерации Сергей Иванов, обращаясь к депутатам верхней палаты российского парламента, пояснил: "Хочу вас проинформировать, что президент Сирийской Арабской Республики обратился к руководству нашей страны с просьбой об оказании военной помощи. Таким образом, можно констатировать, что с терроризмом, конечно, бороться надо, надо объединять усилия". Позднее сам глава государства, комментируя на совещании с членами правительства принятое решение, заявил: "Единственно верный путь борьбы с международным терроризмом, - а в Сирии и на территории соседних стран с ней бесчинствуют именно банды международных террористов - это действовать на упреждение, бороться и уничтожать боевиков и террористов на уже захваченных ими территориях, не ждать, когда они придут в наш дом". Итак, Россия будет бороться с международным терроризмом уже не только на своей территории. Но что, вообще говоря, такое, этот терроризм? С чем мы будем бороться на территории Арабской Республики?

Среди целого ряда глобальных проблем впервые в истории в начале XXI века на передний план выходят задачи совместной борьбы различных государств против терроризма, против нового, невиданного витка насилия, мотивированного политическими целями. Начиная с 60-х годов XX века, терроризм резко усилил свое отрицательное воздействие на развитие международных отношений и внутригосударственную жизнь, бросив едва ли не самый опасный вызов не только международной безопасности, но и самой человечности.

Само слово «терроризм» сразу привлекает к себе внимание. Стать жертвой террористического акта - личная трагедия, но это также общественная беда, говорящая о неблагополучии самих основ общества. Терроризм, по большому счету, не очень распространенная вещь - очень немногие из нас когда-либо встретятся лицом к лицу с террористами. Но, несмотря на эту относительную редкость, террористический акт - важное общественное событие. По сути, в каждом случае он порождает два вида жертв - как самих пострадавших, их семьи и друзей, так и всех нас, ибо мы теряем чувство безопасности и уверенности в самих основах общественного порядка. Бессмысленное, казалось бы, насилие против случайных людей ради политики заставляет думать: а не разваливается ли в каком-то смысле само наше общество?

Террология - сложный предмет, требующий кросс-дисциплинарного подхода, потому что терроризм пересекает границы дисциплин так же легко, как границы государств. Попробуем уловить суть этого феномена.

Понятно, что сам факт того или иного события терроризм не определяет. Например, взрыв летательного аппарата может быть и террористическим актом, и злосчастной ошибкой (вспомним попадание украинской ракеты в гражданский самолет ТУ-154 во время учений ПВО осенью 2001 года). США, как мы знаем по той же Сирии, способны нанести удар по предполагаемым террористическим объектам, мотивируя это угрозой национальным интересам или международному миру, но они могут осудить другое государство за подобные действия. Двойные стандарты и означенные противоречия показывают, что термин «терроризм» проблемен по своей сути.

Во-первых, термин «терроризм» имеет эмоционально заряженные, в первую очередь уничижительные, коннотации. Ярлык «террориста» выводит индивида или группу за рамки санкционированных общественно-политических взаимодействий. Например, политический деятель, обвиняемый в терроризме, устраняется из участия в политическом диалоге, а политические движения, если их последователей считают террористами, могут подавляться на легитимной основе.

Во-вторых, это переплетение терминов «терроризм» и «террор» (от латинского terror - страх, ужас). Скажем, главная цель любой регулярной армии - сеять страх в сердцах противников, и страх как сдерживающая сила был могучим оружием в военных конфликтах на протяжении всей истории человечества. Сторонники антимилитаристских идей утверждают, что применение военной силы и терроризм - родственные понятия. С этой точки зрения, ядерные ракеты в состоянии готовности к пуску - тоже терроризм. Другие, следуя этой же логике, говорят об уличных хулиганах, которые терроризируют всех в округе. Таким образом, понятие «террористического» чрезмерно расширяется.

В-третьих, на суть этого понятия влияет изменение социального-исторического контекста. Терроризм, как и преступность, имеет социальные корни и не является некоей недифференцированной целостностью.

Американский политолог Марта Креншо проделала попытку разграничить террористов и борцов за свободу. Она, в частности, указала на тот факт, что терроризм не может быть определен, пока не проанализированы сам акт, его объект и возможность успеха. Согласно такой позиции, борцы за свободу правомерно используют военную тактику для поражения политической «мишени». Их действия получают большую легитимацию, когда они имеют шанс одержать победу. Если речь идет о терроризме, то он не может отвечать по крайней мере одному из условий: наличие военной тактики, военной мишени и шанса победить. Креншо также предлагает не смешивать терроризм и революционное насилие. Терроризм в ее трактовке - социально и политически неприемлемое насилие, направленное на гражданский объект для достижения психологического эффекта.

Но и этот аналитический подход имеет уязвимое место: кто имеет власть определять, что легитимно, а что - нет, тот может решить, что называть терроризмом. Например, баскская леворадикальная националистическая организация ЭТА изначально не была ориентирована на насилие в борьбе за национальную автономию. Активную террористическую кампанию она начала во второй половине 60-х годов, когда генералиссимус Франсиско Франко Баамонде предпринял попытку ликвидировать движение, осуществляя государственную политику инкорпорации баскского региона силовыми методами.

Не следует также ставить в один ряд современный терроризм и репрессии государства. Невозможно отрицать, что последние принесли не меньше смертей и страданий, чем террористические группы (на самом деле, несравнимо больше), но это, как представляется, отдельная проблема, связанная в первую очередь с природой и спецификой функционирования тоталитарных и авторитарных режимов. Терроризм - метод борьбы, где жертвы служат символическими мишенями. Террористы способны производить хроническое состояние страха, используя насилие вне мира нормативного поведения - это расширяет поражаемую аудиторию и имеет результатом изменение реакций и действий людей.

Стоит отметить, что слово «терроризм» зачастую используется СМИ как синоним любого политического и физического насилия, чтобы увеличить аудиторию. Единого корпоративного кодекса журналистов и репортеров на этот счет не существует, но некоторые компании вводят в этой сфере определенные ограничения. Например, международное информационное агентство Reuters предписывает своим сотрудникам «воздерживаться от суждений» и, соответственно, избегать слова «террорист» в текстовых и видеоматериалах. Вместо этого оно предлагает использовать «более общие» или «более конкретные» термины: «боевики», «бомбисты», «вооруженные люди», «угонщики». В 2001 году британская корпорация BBC также публично отказалась от употребления термина «терроризм». По заявлению ее руководства, он является субъективным, а его употребление вредит имиджу корпорации, претендующей на объективное освещение событий. В любом случае, терроризм в трактовке СМИ может «потерять» свои очертания.

Вообще, попытки выйти за рамки сжатого определения терроризма вряд ли будут плодотворными из-за глубокой внутренней противоречивости объекта исследования. Подход к терроризму не может быть выдержан в парадигме ценностной нейтральности.