6 мая премьер-министр России Владимир Путин заявил, что российской экономике от потрясений из-за мирового финансового кризиса удалось восстановиться лишь на две трети. Таким образом, события 2008 года, несмотря на радужные заявления ряда экспертов, до сих пор продолжают сказываться на экономике России, равно как и других стран - миновать кризиса с теми или потерями не удалось никому. В чем же кроется причина такого, как со временем выяснилось, колоссального потрясения мировой экономики? И как в дальнейшем избежать подобных катаклизмов, от которых, как утверждают экономисты, мир совершенно не застрахован?

По распространенной точке зрения, данный финансово-экономический кризис разразился в основном из-за перегрева фондового рынка, а именно, потому, что виртуальные электронные активы многократно превысили не только объем реально производимой продукции, но и объем бумажной денежной массы. При этом вовлечение новых участников в фондовые игры замедлилось, в связи с чем «бесконечный рост», на котором была основана современная экономика, остановился, что и привело к резкому обвалу фондовых рынков. Объем виртуальной денежной массы схлопнулся, началась спешная конвертация электронных денег в бумажные, что привело к вынужденному увеличению бумажной денежной массы, т. к. спрос на нее резко увеличился.

Здесь следует заметить, что «бесконечный рост» современной экономики обеспечивается перманентным вовлечением в нее все новых участников - в основном за счет «второго» и «третьего» миров. Однако, согласно американскому социологу, основателю мир-системного анализа Иммануилу Валлерстайну, когда скорость вовлечения замедляется, рост мировой экономики, сконцентрированной в Центре, т. е. на Западе, в «первом» мире, – замедляется, а затем останавливается. Остановка и приводит к резкому обвалу.

Вовлечение все новых участников в виртуальную экономику (постэкономику) Центра происходит за счет внушения мысли о необходимости постоянного роста экономики. Рост экономики стал главным критерием развития государства в целом. В то же время, реальное производство «третьего» мира, а также производство и технологии «второго» мира не обеспечивают такой быстрый рост, который требует фондовая активность «первого». Это толкает «второй» и «третий» миры к вовлечению в фондовые процессы виртуальной постэкономики, что создает для них видимость ускорения роста их собственной экономики.

Таким образом, страны «второго» и «третьего» миров попадаются на уловку бесконечного роста, жертвуя всеми своими реальными (не виртуальными) активами, которые при вхождении в фондовое пространство конвертируются в виртуальные активы. Т. е. в качестве взноса «второй» и «третий» мир – Периферия и Полупериферия по Валлерстайну – вкладывают в этот процесс свои реальные активы – производство и технологии. При этом Центр, т. е. «первый» мир, вкладывает только свои виртуальные активы, электронные деньги, эмиссионером которых он и является.

Являясь эмиссионным центром виртуальных денег и Центром виртуальной экономики, «первый» мир легко может завершить процесс установления мирового экономического господства, приобретая все реальные материальные и технологические активы «второго» и «третьего» миров за виртуальные (фондовые) активы, при этом обладая возможностью их бесконечного воспроизводства (по нынешней модели доллара). Как никак, именно Запад является эмиссионным центром всей современной постэкономики.

Итогом деятельности Центра, по Валлерстайну, сначала станет конец Полуперифери - она растворится отчасти в Периферии, отчасти в Центре, а после этого наступит финальная схватка Периферии с Центром.

Ради самосохранения Полупериферия, к которой Валлерстайн относит страны БРИК (уже БРИКС, т. е. Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР), должна принять стратегию создания собственного цивилизационного проекта, отличного от западного глобального проекта.

Для создания мира, построенного по законам «второго» мира, Полупериферии необходимо встать между «первым» и «третьим» миром, изолировав их друг от друга. В результате произойдет изоляция Центра и от Периферии (куда вынесено все производство), и от Полупериферии (где сконцентрировано производство и технологии - интеллектуальные активы, покупаемые «первым» миром).

После этого «бесконечный рост» экономики Центра остановится, т. к. остановится вовлечение новых игроков в этот процесс. Центру станет просто некого эксплуатировать, а его экономика лишится подпитки. Таким образом, «второй» мир не даст экономике «третьего» мира интегрироваться дальше в постэкономику постмодерна.

Осуществив изоляцию Центра и вступив в итоговый сговор, страны «второго» и «третьего» миров переведут мировую экономику на иные рельсы, перейдя от финансового (виртуального) роста к хозяйственному (материальному). Центр же остается со своими виртуальными активами, выведенными за скобки хозяйственного роста, - без производства и технологий.

В результате «второй» и «третий» мир избавятся от привязки к фондовым рынкам - ловушки, в которой они оказались, попавшись на приманку «роста экономики». Пространство «второго» и «третьего» миров станет пространством хозяйственной экономики, перестав быть базой подпитки виртуальной постэкономики «первого» мира. Одновременно «второй» мир выводится из под угрозы растворения в Центре и Периферии, о неизбежности чего пишет Валлерстайн.

И что самое главное, мир выйдет из ситуации тотальной доминации капитала и перейдет к модели экономического плюрализма, где хозяйственная и производственно-технологическая экономики будут сосуществовать с виртуальной постэкономикой на равных правах и в равном статусе.