Вступление

Боливия получила широкую огласку в международных средствах массовой информации с момента избрания национального правительства, которое проводит серьезные политические и социальные реформы, а также повышает цены на природные ресурсы (в частности, на газ), что вызывает беспокойство со стороны соседних государств, особенно Бразилии. Бразильские инвестиции в нефтяной и газовый сектор этой стране были довольно значительными, но при правительстве Эво Моралеса курс внешней и внутренней политики Боливии резко изменился.

Избранный в 2005 году и вступивший в должность в 2006 году, Эво Моралес является первым президентом индейского происхождения в истории Боливии – страны, расположенной в сердце южноамериканского континента, значительную часть населения которой с более чем 8 млн жителей составляют различные индейские этносы. Избрание Моралеса стало следствием волны поиска альтернативы неолиберальной модели, прокатившейся в Южной Америке и затронувшей, в частности, андские (Венесуэла, Боливия, Эквадор) и платиновые (Аргентина, Уругвай, Парагвай – страны, на территории которых протекает река Ла-Плата) государства.

Хотя между правительствами этих стран и не существует идеологического единства – здесь есть и националисты, и социал-демократы, и левоцентристы – проводимая ими социальная и экономическая политика в некоторой степени сталкивается с финансовыми интересами и зарубежным бизнесом. Несмотря на то, что Моралес проводит демократическую революцию и выносит вопросы о новой конституции на всенародный референдум, с самого начала он столкнулся с жесткой оппозицией в лице экономической элиты и региональных автономных движений, например, в департаменте Санта-Крус, который граничит с Бразилией.

Международная обстановка после окончания «холодной войны» кажется мало благоприятной для военных переворотов, особенно потому, что интересы Соединенных Штатов направлены на построение демократии в бывших социалистических странах Восточной Европы. Но государственный переворот в Гондурасе в июне 2009 года не может не наводить на мысль о недолговечности правительства Моралеса.

Боливия страдает от своего географического внутриконтинентального положения, возможно, даже больше, нежели Парагвай. Главная проблема Боливии заключается в том, что она находится фактически в географической изоляции из-за потери своей прибрежной зоны в ходе войны с Чили. К этому добавляется разнообразие рельефа, состоящего из тропических низменностей, Андского нагорья и долин, что препятствует полной интеграции транспортных систем. Кроме того, традиционное геополитическое соперничество между тремя региональными державами – Бразилией, Аргентиной и Венесуэлой – непосредственно отражается на экономическом развитии и физической инфраструктуре Боливии.

Здесь, в частности, следует упомянуть открытие газопровода между Бразилией и Боливией во время правления Фернандо Энрике Кардозо и приход к власти Уго Чавеса в Венесуэле в 1999 году. На сегодняшний день Боливия держится достойно в этой «большой игре» по контролю за энергетическими ресурсами Южной Америки.

Траектория южноамериканского развития

История XX века в латиноамериканских странах представляет собой осуществление модели промышленного развития, имеющей конечной целью повышение уровня социального благосостояния. В Бразилии эта модель получила силу при правлении Варгаса, в Аргентине – при Пероне. В Боливии, как и в Бразилии, нефтяной сектор всегда будет ареной столкновений между действующими силами внутренней политики, отстаивающими экспроприацию и либерализацию. Первые выиграли, когда государственная нефтегазовая компания «Yacimientos Petrolнferos Fiscales Bolivianos» (YPFB) национализировала местные активы североамериканской компании «Standard Oil».

Около 200 переворотов и гражданских войн, произошедших в Боливии за ее историю, с переменными волнами либерализма и национализма создают неблагоприятную политическую среду и нормативно-правовую базу для иностранных инвесторов в нефтяную сферу. Централизация капитала представляет собой фундаментальный фактор для международной конкуренции. YPFB не может игнорировать иностранные технологии и финансовые ресурсы ввиду внутренних ограничений по накоплению капитала.

Воспользовавшись сделками во время «холодной войны», Бразилия сумела развить некоторые традиционные виды промышленности, среди достижений которых – создание мощной государственной нефтяной компании «Petrobras». Решение об увеличении прямых инвестиций «Petrobras» в Боливию родилось из энергетических потребностей промышленного парка центральной и южной Бразилии и строительства газовых электростанций, что само по себе грозило коллапсом бразильской энергетической системы. Несмотря на политическую нестабильность Боливии, техническая монополия «Petrobras» могла бы гарантировать выполнение контрактных обязательств в этой стране.

В мае 2006 года правительство Боливии объявило о национализации углеводородной промышленности и приступило к национализации активов иностранных компаний в данном секторе, включая «Petrobras». Ранее, в начале 2006 года, правительство тогдашнего президента Бразилии Луиса Инасио Лулы да Силве начало разрабатывать масштабный двусторонний договор, который позволил бы расширить сотрудничество в области использования природного газа, нефтехимии, гидро- и теплоэнергии, в сфере сельского хозяйства, финансирования инвестиций, профессиональной подготовки и обмена технологиями. К этому должны были быть подключены «Petrobras», «Eletrobras», BNDES, «Embrapa», Банк Бразилии, а также частные компании. Но за февраль 2006 года Бразилия сорвала диалог с правительством Боливии. Вскоре после этого, в апреле, правительства Боливии, Кубы и Венесуэлы подписали соглашение о стратегическом альянсе, предложенном Моралесом - в итоге Бразилия отошла на второй план.

Бразилия была удивлена сотрудничеством Чавеса и Моралеса, при котором «техническое отсутствие» и финансирование, прекращенное «Petrobras», было заменено государственной венесуэльской компанией PDVSA. Боливия начала торговаться с Бразилией, одновременно затевая геополитическую борьбу с Аргентиной, ожидая поднятия цен на боливийский природный газ для обеих. Снова оказалась недостаточной техническая монополия газопровода Бразилия-Боливия (Gasbol), учитывая аргентинскую потребность в боливийском газе.

Моралес также добился бразильского финансирования строительства трассы между городами Санта-Крус-де-ла-Сьерра и Корумбой (Мату-Гросу-ду-Сул), что было давней претензией департамента Санта-Крус, самого богатого в Боливии. Чтобы избежать потери значительной части своей территории в пользу Бразилии, боливийское правительство в ближайшие 50 лет намерено связать дорогами Санта-Крус-де-ла-Сьерра с Кочабамбой и соединить их с уже существующей трассой, ведущей в Ла-Пас, а затем получить выход к тихоокеанским портам.

Структурная перестройка экономики: нефтяной инфраструктуры

Благодаря разразившемуся буму в области международных цен на нефть, проект национализации Чавеса смог включить в себя не только нефтяной сектор - в начале 2007 года было объявлено об экспроприации телефонных сетей и электроэнергии. Тем же путем пошел Эво Моралес, в мае 2008 года национализировавший активы европейской телефонной компании «Euro Telecom International». В свое время приватизация государственных латиноамериканских коммунальных предприятий широко проводилась европейскими группами, которые теперь терпят большой убыток от национализации.

Бразильская внешняя политика поставила в приоритет расширение интеграции МЕРКОСУРа (общего рынка стран Южной Америки), но столкнулась с волной национализации предприятий в андских странах. Новых андских левых характеризовал и характеризует антиамериканизм и категорический отказ от проекта Зоны свободной американской торговли (FTAA) и препятствие модели региональной торговли, практикуемой МЕРКОСУРом.

Сближение Боливии и Венесуэлы волнует также Вашингтон и Сантьяго. Чилийцев потому, что они удерживают бывшие боливийские территории, отнятые в ходе Тихоокеанской войны (1879-1880). Вашингтон со своей стороны уже доказал, что сделает все возможное, чтобы затруднить перевооружение венесуэльской армии, о чем свидетельствует случай с участием бразильской компании «Embraer», которая не получила разрешения США на продажу Венесуэле военных самолетов «Tucano», построенных с помощью американских технологий.

Но говорить о полном разрыве Боливии или Венесуэлы с Соединенными Штатами нельзя, так как существующая международная интеграция не позволит решить вопрос о независимости капитала и технологий. Стоит учитывать определенную «обиду» андских стран на внешнюю политику США, которые относятся к ним с пренебрежением и сосредотачивают свои усилия на инвестировании в Восточную Европу и Азию. Но венесуэльский «социализм XXI века» и боливийская демократическая революция не включают в свою программу «финансирование мозгов», а следовательно, технологический разрыв между Северной и Южной Америкой будет только увеличиваться.

Боливийская демократическая революция

Первые волны государственнической политики были предприняты популистскими правительствами еще в 1930-х годах. Популизм пытался на практике привлечь народные массы к установлению политического контроля над процессами урбанизации и индустриализации. В целом, привитая в Боливии политическая система была следствием строгой иерархии и личностного руководства от главы правительства до местных представителей. При этом латиноамериканские националисты и левые готовы объединить свои усилия во имя антиамериканизма.

Следует отметить, что харизматический образ Чавеса строится на поддержке грандиозных социальных программ по повышению благосостояния и, опять же, на антиамериканской риторике. Однако, подобные программы и антиамериканские речи распространились по всему латиноамериканскому региону, и сейчас это служит аргументом для сравнения новых левых со старыми популистами. Тогда как политические и социальные процессы Боливии уникальны тем, что Моралесу удается сосуществовать с шумной оппозицией, которая пытается мешать его реформам, и сами эти реформы проводятся не в ущерб демократии.

Боливия открыто отвергает попытки механического анализа, устанавливающего связь между ее географическими и социальными особенностями и экономическим развитием, и отрицает существующие в силу этого проблемы политической системы. Наиболее экономически развитым в Боливии является равнинный регион с умеренным климатом. Это не значит, что высокогорные районы не имеют перспектив для развития. В Андах имеются богатые запасы нефти, газа и металлов. Впечатляет также многообразие сортов картофеля, кукурузы и фруктов, выращиваемых на крутых горных склонах (на каждой высоте – свой сорт картофеля и кукурузы), это наследие сохранилось еще со времен славных инков.

При пересечении страны Анды, имеющие в среднем высоту 3700 м, постепенно теряют свое величие до тех пор, пока не сменяются равнинными лесами притоков Амазонки и обрабатываемыми землями Санта-Крус, расположенными практически на уровне моря. Таким образом, в Боливии выделяют три экологических региона: Анды (высокогорье), предгорье Анд (долины) и равнины (тропическая низменность).

Основные экологические регионы

Несмотря на то, что испанский язык способствует интеграции и созданию унифицированного рынка, этно-лингвистические особенности играют свою роль и усиливают географическое разнообразие: язык аймара является распространенным в андском регионе, кечуа – преимущественно в долинах, а в тропических низменностях – гуарани. Иногда эти различия приводят даже к конфронтациям, как например, гражданская война между кечуа, проживающими в Сукре (политической столице горнодобывающей зоны в долинах Анд) и аймара из Ла-Паса, расположенном на плоскогорье, в период между 1898-1899 годов. Аймара удалось переместить в Ла-Пас правительство, Сукре же остается местом Верховного Суда.

Эта проблема остается открытой и по сей день, попытки вернуть в Сукре исполнительную и законодательную власть проваливаются. Проведенный в январе 2009 года референдум по принятию новой Конституции показал, что остается и даже укрепляется противостояние между избирателями плоскогорья (поддерживающими Моралеса) и низменностей (выступающими против Моралеса). Тем не менее, за новую конституцию проголосовало более 60% избирателей.

Политико-административное деление

Хотя множество боливийцев из различных регионов регулярно мигрирует в Санта-Крус, около 74% населения проживает в Андах и долинах в условиях бедноты и слаборазвитой инфраструктуры, не имея элементарных социальных услуг. Ла-Пас представляет собой огромную фавелу населением 1 млн человек с примитивными жилищными условиями, где между зданиями отсутствует какое-либо пространство. Горный рельеф создает большие трудности для строительства дорог, водопроводов, телекоммуникаций.

Высота над уровнем моря способствовала не только географическому разнообразию Боливии, но и высоким ценам на транспорт. Из-за рельефа в андском и преданском регионах строительство дорог очень дорого. Неподходящая почва и обильные дожди также увеличивают стоимость строительства, особенно делает дорогостоящим обслуживание и надежность дорог на равнинных территориях. В итоге Боливия имеет наименьшую плотность дорожной сети (км на млн жителей) среди южноамериканских стран.

Происхождение боливийского национал-индигенизма Социальный контингент, избравший Моралеса – это боливийцы индейского происхождения (из чувства национализма и индигенизма) и Движение за социализм. Вокруг Движения сконцентрировались социальные группы, хоть и с разными целями, но поддерживающие национализацию и повышение цен на углеводородную и горную продукцию.

Некоторые левые лидеры встали на сторону правительства и требуют более жестких мер. Среди них следует упомянуть Фелипе Киспе - лидера индейского движения Пачакути, вставшего на сторону Моралеса ради свержения бывшего президента Санчеса де Лосады. Другие две общественные организации, то поддерживающие, то критикующие Моралеса - «Federaciуn de Juntas Vecinales El Alto» (FEJUVE) и Боливийский рабочий центр. Правящие Движение за социализм и движение Пачакути происходят из крестьянского населения, FEJUVE и Боливийский рабочий центр – из городского.

Моралес происходит из гордых аймара, но человек он достаточно простой и честный. Плоскогорье населено аймара, горная местность – кечуа, и вместе эти регионы образуют социально-территориальую зону сопротивления североамериканским, европейским и бразильским интересам, покушающимся на боливийские природные богатства. Боливия осознает, какими благами она обладает, и считает, что иностранные компании заинтересованы в том, чтобы для эксплуатации ее богатств Боливия оставалась неразвитой.

Другие группы, сконцентрировавшиеся вокруг Движения за социализм – сторонники ревизионизма колониальной (и предколониальной) истории, согласно которой туземные народы не способны на самоуправление. Возрождение «мифа происхождения» особенно сильно среди аймара, которые рассматривают руины инков на озере Титикака как доказательство того, что они являлись цивилизацией, развившейся в центре вселенной. Движение за социализм специфично тем, что имеет в своей организации союз производителей листьев коки, поэтому является инструментом социальных движений в политике. Также его особенность состоит в том, что оно является вершиной синтеза классицизма (традиционно центрального для левых) и индейского национализма.

Это широкое и организованное общественное движение гарантирует проведение аграрной реформы и экспроприацию земель без возмещения, согласно которой земли возвратятся индейцам, испокон веков владевших ими. Судебная система была реорганизована, частично потеряв свою мощь в пользу местных традиций, что благотворно сказалось на многих деревнях аймара, изолированных в горной местности. А когда политические институты способны адаптироваться к требованиям народа и давать ему право голоса, мы, несомненно, имеем дело с настоящей революцией.

Нововведения, однако, сопровождаются негодованием оппозиции – экономических элит и местных автономистов, – которые опасаются, что жесткость новых правил прекратит инвестирование нефтяной и углеводородной сферы. В Латинской Америке никогда нельзя исключать возможность государственного переворота - особенно в Боливии. Но Движение к социализму базируется на совершенно новой политике, на основе национализма коренных народов, а не на извращенном североамериканском, бразильском или европейском глобализме.

Заключение

Революционный опыт глубоко изменил социально-экономическую и политико-правовую структуры Боливии, сделал ее не похожей на другие латиноамериканские страны, правительства которых пытаются выводить политические формулы сверху вниз и пичкают программами по повышению благосостояния. Однако международные зависимые структуры не были затронуты революцией так далеко и по-прежнему не могут выйти за рамки горнодобывающей и нефтяной сфер и инфраструктуры базовых услуг. Боливия также пытается найти альтернативу неолиберальной модели, и очевидна ее неспособность содействовать интеграции в латиноамериканское пространство.

Но самый важный вопрос остается открытым: сможет ли Моралес преодолеть географические проблемы Боливии – социально-географическое разделение страны и отсутствие выхода к морю. Напряженные социально-политические отношения могут вылиться в борьбу между тремя основными городскими центрами, каждый из которых представляет свой регион: Санта-Крус-де-ла-Сьерра – экономический центр на равнине, Кочабамба лидирует вместе с Сукре в горнодобывающем районе и предандскими долинами, Ла-Пас доминирует на плоскогорье и открывает возможности выхода к Тихому Океану.

Природные ресурсы и этническое население этих регионов представляет собой «источник питания» для экономических элит и инструмент торгов местных политиков с центральной властью, в настоящее время представленной революционером-аймара Моралесом. Это историческое противостояние способствовало потере природных богатств и территорий в пользу Чили и Бразилии.

Моралес по-прежнему лавирует между Венесуэлой и Бразилией - таким образом он пытается добиться гарантий и уступок с обеих сторон для нейтрализации «центробежных» географических и внутренних политических сил: от Венесуэлы он получает политическую поддержку (и даже венесуэльских агентов безопасности в президентскую гвардию) и финансы и ресурсы для государственной компании YPFB, а от Бразилии – финансирование трассы, которая поможет внутренней национальной интеграции на востоке Боливии. Другим важнейшим направлением внешней политики является возврат земель, потерянных в результате Тихоокеанской войны с Чили, и с ними – выход к морю.