Основная проблема российского общества заключается в рассогласовании социальной реальности и социальной репрезентации. То есть мы имеем дело с одним и тем же обществом, но описываем его принципиально неверно. Не в тех терминах, не по тем параметрам - поэтому концы с концами не сходятся.

Когда зазор между реальным положением дел и социальной репрезентацией достигает критической точки, происходит социальная катастрофа. Примерно такая, какую мы наблюдали 11 декабря 2010 года на Манежной площади. Ведь это была не просто выплеснувшаяся этническая и социальная проблема. Это был результат именно рассогласования реального положения общества и того, с чем имеет дело наша политическая элита, наши средства массовой информации.

Подлинной этнической проблематике нет места ни в наших программах телевидения, ни в нашем образовании - нигде. Но ей есть место в жизни. Когда мы пытаемся скрыть или неверно истолковываем реальную картину общества, возникает зазор, и таким образом мы сами плодим все новые и новые проблемы. Наше мировоззрение по сути не соответствует нашему обществу: элита мыслит себя на один манер – она вся в Сколково, в модернизации, в бизнесе, в Западе, в глобализации, а общество мыслит себя совсем иначе и видит совершенно другие проблемы, другие горизонты, масштабности и проблемы.

И этот конфликт - пока не между властью и обществом, но между обществом и социальной и политической мировоззренческой репрезентацией - и составляет сущность того момента, в котором мы живем. Если мы будем с этим жить дальше, то в скором времени мы столкнемся с системными вызовами.

При анализе истории России последних веков можно увидеть, что всякий раз, когда дело доходит до создания полноценного русского национального мировоззрения, мы форсируем этот процесс. Накануне 1917 года в России складывалась замечательная традиция национальной, религиозной философии, культуры Серебряного века, в которой проблема сущности русской идентичности ставилась в центр внимания. Мы задумывались, почему мы и понимаем, и не понимаем Запад, чем мы похожи на Запад и Восток, и чем не похожи.

Эти проблемы сложные - их нельзя решить технологически. Однако, без их постановки и тем более разрешения в октябре к власти пришли большевики, а до них - либералы в феврале. Они пришли с уже якобы готовым ответом и просто перескочили через важнейший этап нашего развития.

В нашем обществе сейчас происходит то же самое. Вместо того, чтобы задуматься об идентичности нашего общества, о сложных аспектах этой идентичности и о разных сегментах этого общества, вместо того, чтобы сделать паспорт, карту нашего общества - социальную, мировоззренческую, философскую и историческую, мы спешим перейти к новой формации - к либерализму, к глобальному гражданскому обществу, не обращая внимания на тот совершенно отстающий и вообще идущий в другом направлении субъект, с которым мы имеем дело.

Рассогласование социальной реальности и репрезентации, а также форсирование разработки мировоззрения вместо того, чтобы обратить внимание на реальные, созревшие для этого предпосылки, - это самое настоящее насилие над нашим народом, обществом и нашим сознанием. Это насилие и создает системный кризис.

Необходимо согласовать образ нашего общества с реальностью нашего общества - это требует перестройку всех СМИ, всего подсознания в первую очередь элиты, всей системы образования, всей системы политической конструкции, которая вообще не способна реализовывать свои демократические задачи. Если нет адекватного представления общества в системе репрезентации, значит - нет демократии. Грубо говоря, то, с чем мы имеем дело в нашем обществе - это дефицит, искажение, симуляция демократии.

Необходимо разрабатывать мировоззрение, которое могло бы быть и обобщением прошлого, и путем в будущее. Мы не можем вечно смотреть только назад, мы должны говорить о судьбе, о целях, о задачах. Мы слышим, что сегодня говорят о будущем: де, в будущем будут развиты нанотехнологии и будет больше денег, - и все. Для великого народа это точно не цель.

Для того, чтобы жить дальше вместе с разными этническими группами на огромной территории, нам нужна иная цель. Этой задаче - разработке нового мировоззрения - уже уделяется внимание. Никита Михалков в своем «Манифесте просвещенного консерватизма» обозначил вектор, который нам представляется чрезвычайно своевременным, актуальным, но, конечно, с точки зрения содержания, это лишь приглашение к сотрудничеству и к работе. Здесь нелепо искать готовых догматических рецептов.

Мировоззрение - это очень тонкая вещь. Мировоззрение создается многочисленными и совершенно разными институтами с учетом традиций, с учетом религиозной, политической, образовательной составляющих. Мировоззрение требует огромной работы государства и общества.

И здесь следует обратить внимание вот на что. Когда человек сталкивается с каким-то проявлением несправедливости, когда он уже больше не может терпеть, он, реагируя на происходящее, выплескивает совсем не мировоззрение. Те ребята, которые вышли 11 декабря на Манежную площадь, они были ведомы не одной лишь этнической проблемой, как это пытаются подать большинство СМИ. Они выказывали недовольство - причем дикое недовольство - решением социальных проблем. По большому счету декабрьские события были не чем иным, как выражением демократического протеста. Именно демократического протеста - на Манежной площади был народ.

И если мы поймем правильно этот урок, то мы будем искать не тех, кто «нагадил», не какие-то «нити заговора», мы будем думать, что нам делать и с этим поколением, и со следующим. Вакуум, отсутствие мировоззрения, отсутствие культуры - все это приведет нарождающийся протест молодых людей к катастрофичным для страны и общества последствиям. Если организаторам, создателям и планировщикам мировоззрения не вмешаться в это, пустив дело на самотек, то, имея сегодня бунтующими десять тысяч человек, завтра мы получим сто тысяч.

Мир, в которым мы живем, является очень сложным, и он не имеет простых решений. Как только мы начнем игнорировать сложность этого мира и пытаться подать его сложность простыми методами, мы станем неадекватными - и миру, и самим себе. Поэтому, когда нами управляют или в обществе задают тон силы, видящие мир просто, которым «все понятно», это чревато катастрофическими последствиями.

Либерализм - это упрощающая редукционистская модель, которая все сводит к рынку, экономике, деньгам. Тем самым либерализм просто-напросто обкрадывает богатство мира. Поэтому, чтобы разобраться с тем, что происходит, и понять, что нам нужно делать, в первую очередь мы должны признать сложность этого мира. Власть должна быть «сложномыслящей», общество должно быть сложно устроенным, и ответы, которые мы должны давать на сложные вызовы, должны быть сложными.

Те вызовы, с которыми мы сталкиваемся, не являются техническими. Попытка решить нетехнические проблемы технологическими средствами в конечном итоге обернется крахом. Соответственно, то сложное общество, в котором мы живем, требует очень высокой культуры от людей, находящихся у власти - в противном случае «Манежные площади» у нас будут в каждом городе.