26 июня 1797 года в аварском ауле Гимры родился будущий Имам Чечни и Дагестана - Шамиль. Через шестьдесят два года и два месяца, 26 августа 1859 года, сдаваясь в Гунибе на милость победителя, гордый имам Шамиль заявил наместнику царя на Кавказе князю Александру Барятинскому: «Я тридцать лет дрался за веру, но теперь мои народы изменили мне, а наибы разбежались. Сам же я утомился. Мне шестьдесят три года, я уже стар и сед, хоть борода моя черна. Поздравляю вас с покорением Дагестана. Пусть Государь Император владеет горцами на благо их».

Пожелание пленного Шамиля не осталось без удовлетворения. Прежде всего, по отношению к самому пленнику. По указу Императора Александра II его с большим почётом и комфортом устроили на жительство в Калуге, где местное общество приняло его доброжелательно и даже радушно.

Будучи с визитом в Варшаве, Александр II 9 октября 1859 года утвердил Инструкцию о порядке надзора за Шамилем и его семейством. Надзор поручался отделению корпуса жандармов Калужской губернии. В этот же день - 9 октября 1859 года - Шамиль прибыл в город Калугу на жительство.

Доброе к пленнику отношение звучит во всех 15 пунктах Инструкции. Для наглядности приведу два первых.

- Пристав и его помощник, в качестве лиц, которым правительство вверяет надзор за Шамилем, должны в этом звании быть советниками и руководителями его, ограждать от всего, что могло бы отягощать его положение…

- Присмотр за Шамилем и его семейством должен быть постоянным, но для него не стеснительным.

Первый отчет шефу жандармов России князю Долгорукову был отправлен из Калуги 22 ноября 1859 года. При чтении этого рукописного документа можно восхищаться краткостью и одновременно полнотой изложения.

«По Высочайшему повелению Шамиль сын Муххамеда (сохранена орфография документа), бывший Имам Чечни и Дагестана, 9-го истекшего Октября прибыл на жительство в г. Калугу, остановился в С.Петербургской гостинице, в которой пробыл до 13 числа сего Ноября, в это время отделывали избранный Шамилем трех-этажный дом с обширным садом, принадлежащий помещику Сухотину, он нанят за 900 рублей в год, а отделка его с мебелью, коврами и прочею принадлежностию обошлась до 4000 руб. Этот дом расположен отдельно от других зданий и не в центре города, недалеко от городского сада; он Шамилю очень понравился и отделан предупредительно по его вкусу и указанию, он говорит, что это такое жилье, о котором он в жизни своей всегда мечтать и желал…

…Во время домашнего праздника у Губернского Предводителя Дворянства Щукина, вопреки своему обыкновению, просидел до часа полуночи, ужинал, много занимался Дамами, говорил им комплименты в роде следующего: одной даме спросившей его сколько у него жен и любит ли он их, отвечал, что прежде он их очень любил, но увидав Калужских Дам он к своим женам сделался равнодушным. Шамиль имеет много природного ума и сметливости, находив и любознателен, по видимому у него доброе сердце и наклонности, но он в плену и потому трудно наверное судить о последнем; страстно любит свое семейство и тоскует об разлуке с ним. Очень любит маленьких детей, ласкает их и нежит, при виде детей, его по видимому безстрастное лице, оживляется умильно и является улыбка – он вспоминает своих детей…

…При посещении одного лица хозяин предложил ему прочитать Евангилие на Арабском языке написанное в Лондоне; Шамиль при этом принял предлагаемую книгу с удовольствием, поцеловал ее и приложив к своей голове принялся тут же читать, обещал через 5 дней возвратить и исполнил в точности.

…Полковник Богуславский в конце истекшего Октября поместил в Калужских Губернских ведомостях №44 подробности происхождения Шамиля основываясь на его словах.

Шамиль недоволен своим приставом Штабс-капитаном Руновским, во первых потому, что он не может с ним объяснятся без переводчика, а второе и самое главное то, что Руновский на данной ему Инструкции установил порядок, который не вполне нравится Шамилю и который при полковнике Богуславском не соблюдался, сего последнего по видимому Шамиль очень любил, так что не проходит дня чтобы он его не вспомнил.

Если Правительству нужны подробности о Чечне и Северном Дагестане, как в отношении местности и лиц имеющих влияние на тамошный народ, так и о стратегических пунктах и об образе управления Горными племенами, то следовало бы избрать переводчиком к нему личность подобную Полковнику Богуславскому, каковой пользуясь доверенностию Шамиля, мог бы постепенно, невзирая на его скрытный характер, неприметно получить от него по этим предметам нужные сведения».

Шамиль имел не только «природный ум и сметливость», но и прекрасно знал агентурную работу. Во время обучения в Исламском учебном центре в аварском городке Араканы его наставником был шейх Саид. Как позже узнал Шамиль, Саид был платным агентом русской разведки, позже ставший ярым врагом имама и его мюридов. Таким образом, еще в юном возрасте он получил первые познания в тайных операциях.

Создавая свое государство - Имамат - Шамиль создал собственные секретные службы, которые выполняли функции контрразведки и тайной полиции. Во всех регионах, входивших в состав Имамата, имелись представительства спецслужб и сети информаторов. Например, к каждому тысячнику тайная полиция, руководили которой были исключительно знатоки мусульманских наук, приставляли своего агента, регулярно писавшему краткие отчеты.

Не секрет, что в армии Шамиля служили беглые русские солдаты, казаки, польские офицеры. Абдурахман, зять Шамиля, оставил сведения о пребывании беглых и пленных солдат в Имамате: «Беглых и пленных Шамиль лично испытывал, к чему кто способен, и потом уже определял: кого кузнецом, кого артиллеристом или механиком; более смышленым и надежным доверял даже заведование пороховыми заводами, шорнями, ремонтом и др. Беглых русских солдат и офицеров, казаков у Шамиля было очень много, и он очень ценил их. Они же, наряду с польскими и венгерскими легионерами, обучали горцев военным наукам, артиллерийскому и инженерному делу, картографии. Многие стали вольными горцами и отважно воевали, были хорошими разведчиками. Поляки даже создали полковой оркестр, игравший мазурки во время наступления горцев».

В этой массе перебежчиков вполне могли быть и, вероятнее всего были, русские агенты. Их выявлением занималась контрразведка Имамата. Насколько успешно они это делали, мы не знаем, но очевидно, что Шамиль прекрасно разбирался в тонкостях оперативной работы, поэтому «неприметно получить», т. е. выведать от него важную информацию вряд ли получилось. Судя по дальнейшим поступкам Шамиля, он искренне, с открытым сердцем отказался от борьбы с Россией. В этой связи у него не было причин умалчивать о каких-то своих секретах.

25 августа 1860 года Шефу Жандармов князю Долгорукову уходит очередное сообщение из Калуги: «Корпуса жандармов Капитан Золотухин доносит, что 17-го ч. Сего Августа в Калугу прибыл старший сын Шамиля Кази-Магома с женою своей Каримет. О чем имею честь доложить до сведения Вашего Сиятельства».

В конце мая 1862 года полковник Смирнов доносит своему руководству: «4-го числа сего месяца жена старшего сына Шамиля Кази Магомета, Каримата, умерла от чахотки. По определению пользовавшего ея доктора Кричевского Каримата еще прежде приезда в Калугу имела расположение к чахотке, затем перемена климата способствовала к развитию болезни. В продолжении последних месяцев здоровье Кариматы видимо разрушалось, так что уже нельзя было сомневаться в безнадежности ее положения. Кази Магомет искренне любил свою жену и потому весьма сильно огорчен ея смертию. Шамиль также сочувствует горести своего сына и всякий день посещает его, но жены Шамиля не имели дружелюбного расположения к Каримат и поэтому весьма равнодушно отзываются о ея смерти.

Согласно высочайшего разрешения тело Кариматы будет отправлено на родину, при чем Кази-Магомету дозволено сопровождать его до г. Новочеркаска.

Назначенный по Высочайшему повелению Приставом к Шамилю, вместо капитана Руновского, состоящий по кавалерии Подполковник Пржецлавский, в недавнее время прибыл в г. Калугу. Шамиль и все его семейство весьма довольны назначением Подполковника Пржецлавского, потому, что он знает Татарский и Кумыкский языки и они могут объясняться с ним без переводчика».

Через семь лет пребывания в Калуге, решив отблагодарить Царя за доброе к себе и своей семье отношение, 26 августа 1866 года Шамиль, с сыновьями Кази - Магометом и Магометом-Шафи, принял присягу на верность Царю и Отечеству.

В декабре 1868 года Шамилю с семейством разрешили сменить климат, и он переехал в город Киев. Еще через год Царь удовлетворил его ходатайство о выезде в Мекку для совершения Хаджа. Вместе с ним отпустили его старшего сына Кази – Магомета. Умер Шамиль в Медине в 1871 году.

После смерти Шамиля Кази-Магомед не вернулся в Россию, а поступил на службу в турецкую армию. Под Баязетом, на глазах у своих бывших сослуживцев, Кази-Магомет красовался в чине генерал-лейтенанта армии турецкого султана. Умер Кази-Магомет в Турции, не оставив мужского потомства.

Младший сын Шамиля Магомет-Шафи честно служил в русской армии и ушел в отставку в чине генерал-майора. В Москве живут его прямые потомки по мужской линии.