В 2002 г. в Ростове-на-Дону был создан Южный научный центр Российской академии наук (ЮНЦ РАН), в рамках которого в начале 2005 г. впервые на юге России по инициативе председателя ЮНЦ РАН академика Матишова Г. Г. был образован сектор геополитики и анализа информации. Поскольку собственно геополитические исследования в полном смысле этого слова на Юге России прежде не осуществлялись, в качестве консультанта, призванного оказать содействие в становлении геополитики и организации геополитических исследований и проектов, в 2005 г. в ЮНЦ РАН был приглашен Александр Гельевич Дугин, основатель евразийского направления российской геополитики, лидер Международного Евразийского Движения.

Следует отметить, что Александр Дугин сразу же откликнулся на предложение руководства ЮНЦ РАН, и уже в феврале 2005 г. представил разработанные им тезисы по концепции развития и деятельности структурного подразделения ЮНЦ РАН по вопросам геополитики. В своих тезисах, подчеркивая важность геополитической методологии и потребность в ее научной институционализации, Александр Гельевич справедливо отметил, что геополитика в течение ХХ века в нашей стране развивалась на периферии научного сообщества и никогда не была признана собственно наукой.

Недобрую службу этой дисциплине сослужила связь одного из основателей немецкой школы геополитики Карла Хаусхофера (1896-1946) с нацистскими кругами. Однако, как подчеркнул Дугин, не следует забывать того исторического факта, что геополитическая методика была впервые разработана шведом Челленом (1864-1922) и англичанином Макиндером (1861-1947), и более всего она была развита именно в англосаксонском, а позднее американском аналитическом сообществе.

В России же в советское время геополитикой открыто не занимались из-за идеологических установок, наброски геополитического подходы мы встречаем лишь в эмигрантском течении евразийства и в преподавании военной географии и оперативного страноведения в закрытых военных учреждениях. Однако новый взлет геополитика пережила в 1990-е годы, когда возникла потребность объяснения основных событий мировой политики в новых системах координат. И оказалось, что геополитика полностью удовлетворяет этим требованиям.

Кроме того, отказ от идеологической риторики обнаружил тот факт, что большинство американских центров стратегического планирования продолжают развивать традицию английских и американских геополитиков атлантистской школы (Макиндер, Спикмен, Коен, позже Бжезинский), а, следовательно, геополитический метод активно влияет на американскую внешнюю политику – фактор немаловажный, учитывая на глазах складывавшуюся в 90-х гг. однополярность.

Уже один тот факт, что геополитика в значительной степени предопределяет основные векторы развития американской внешней политики, военной стратегии и экономического анализа достаточен для того, чтобы и российская академическая наука всерьез занялась исследованием этой проблематики и уделила бы геополитике и ее методологии должное внимание – включая институционализацию геополитических исследований. 

В таких обстоятельствах, отмечает Александр Гельевич, не так важно, является ли геополитика полноценной научной дисциплиной или нет, бесспорно, что геополитический метод эффективен, продуктивен и является прекрасным подспорьем в политологическом, социологическом и стратегическом анализе большинства острых проблем современности. В этой связи Дугиным была высказана мысль о необходимости придать геополитическим исследованиям академический и научно-практический характер с соответствующей институционализацией геополитики как самостоятельной области политических исследований. 

Говоря о сложившейся на тот период времени геополитической ситуации на Юге России, автор тезисов акцентировал внимание ученых ЮНЦ РАН на то, что Юг России представляет собой особый регион в общем геополитическом контексте России, тесно связанный со сложной системой стратегических, этнических, конфессиональных, социальных и политических факторов, выходящих за пределы Российской Федерации. Общая тенденция к глобализации и процессы рекомпозиции политического пространства Евразии в логике становления однополярности активно влияют именно на этот регион России, делая его предельно уязвимым со стратегической точки зрения. Геополитический анализ, предложенный Дугиным, показывает, что превращение именно Северного Кавказа в источник террористической угрозы для всей России является не случайным, но вполне закономерным явлением. 

По его мнению, проблемы Юга России являются по определению многофакторными, включающими различные процессы. Геополитическая методология предлагает свести наиболее значимые процессы к единой матрице и исследовать ее взаимосвязи с внешними и глобальными факторами. Такой подход в современной российской политической науке, подчеркивал Дугин, не практикуется, что существенно понижает ее прогностический и аналитический потенциал: изолированное исследование отдельных трендов и тенденций, без сведения к общей парадигмальной схеме, не позволяет схватить сущность развертывающихся процессов, а следовательно адекватно их интерпретировать и в них участвовать. 

Таким образом, геополитический подход по-дугински, представляющий универсальный интерес и несомненную ценность для российской политологии в целом, особенно незаменим для исследования ситуации на Юге России. На основании этой методологии можно не просто изучать многомерные и многофакторные процессы, но и активно справляться с серьезными вызовами национальной безопасности и территориальной целостности РФ, исходящими из этого региона, что является важной практической стороной вопроса. 

Далее в разработанных им тезисах Александр Дугин представил собственное видение геополитики Кавказа. По его мнению, с геополитической точки зрения, Кавказ представляет собой отдельный регион, в котором сходятся разнообразные мировые и цивилизационные тренды. Это точка соприкосновения цивилизаций (христианство-ислам), многочисленных народов, стратегических блоков (ОДКБ - НАТО), социально-экономических укладов (традиционное общество – современное общество – информационное общество). Все границы на Кавказе довольно условны и подвижны. Подчас административные границы не совпадают с этническими или конфессиональными и т. д. 

В заключении автор инициировал цикл геополитических исследований в регионе, предложив, прежде всего, разработать «Геополитический Атлас Кавказа», призванный описать систему взаимосвязи различных факторов кавказской системы и проследить их влияние на региональные и мировые политические процессы. Новацией послужило предложение применить на практике геополитические выводы к стабилизации ситуации в регионе, противодействию терроризму, укреплению территориальной целостности и суверенитета России. 

Поскольку собственно геополитиков в регионе в тот период отмечался явный дефицит, к работе над «Геополитическим Атласом Кавказа» было рекомендовано привлечь этнологов, исламоведов, политологов, географов, юристов, социологов, историков, специалистов стратегического анализа и т. д. Предполагалось, что каждая из групп, по сути, будет составлять свою собственную карту Кавказа, как самостоятельный структурный элемент Геополитического Атласа. 

В этом случае геополитическим разделом стала бы:

1) вводная часть, обрисовывающая положение и роль Кавказа как системы в глобальном контексте, и

2) результаты сводного анализа, полученного на основе сопоставления и рассмотрения результатов работы специалистов других дисциплин. 

Главным требованием Александра Дугина в работе над Атласом было проведение собственных всесторонних научных исследований по различным актуальным проблемам в регионе, и уже на базе этих исследований отражение геополитической картины в карто-схемах, графиках, таблицах и солидном текстовом аналитическом материале. 

Результатом работы должно стать создание «Геополитического Атласа Кавказа», содержащего систематизированную информацию и картографический материал по этническим, конфессиональным, политическим, социально-экономическим и конфликтологическим характеристикам региона (с акцентом на те моменты, которые могут нести в себе угрозу национальной безопасности и территориальной целостности России – терроризм, межэтнические и межрелигиозные столкновения, сепаратизм и т.д.). Данное пособие, предполагал Александр Дугин, будет иметь большое практическое значение для деятельности органов власти и управления ЮФО, нуждающихся в научном осмыслении происходящих сложных и многомерных процессов, выработке на этой основе конкретных предложений и рекомендаций. 

Более того, Александр Дугин настаивал на использовании карт и карто-схем одного масштаба. Тогда, в случае наложения карт с различным исследовательским материалом друг на друга, мы получили бы более-менее адекватную картину тех угроз и вызовов, которые продуцируются различными внутренними и внешними конфликтогенными факторами. Исходя из этого, можно было бы более четко с научных позиций сформулировать стратегии и технологии усиления геополитического положения южнороссийского региона, а, значит, Российской Федерации в целом. Впоследствии даже предполагалось формирование компьютерной геополитической модели региона, позволяющей проигрывать различные кризисные ситуации в регионе, выявляя их последствия, и предпринимая превентивные меры по их недопущению.

Аналогичным образом на первых порах Александром Дугиным было предложено организовывать работу и по другим направлениям, параллельно работая над формированием научной школы профессиональных геополитиков, способных самостоятельно осуществлять обобщающий анализ на основе усвоенной и постоянно развивающейся методологии. Были также разработаны направления и механизму, имеющие целью развитие геополитической школы в Юном федеральном округе. Отдельным блоком выделялась работа по «кодификации» геополитики как отрасли научного знания (лицензирование соответствующей специальности высшего и послевузовского образования, создание профильных диссертационных советов, научно-исследовательских центров, издание учебных пособий, хрестоматий и т. д.). 

Итак, как полагал Александр Дугин, для повышения эффективности российской политики на Кавказе целесообразно:

1. Составить геополитический атлас Кавказа, в котором следует обобщить в сводной схеме систему взаимодействий между этноконфессиональными, политическими, социальными и экономическими факторами (внутренними и внешними), чтобы ясно понять, как воздействие на один элемент всей кавказской системы оказывает влияние на другие элементы (особенно в вопросе эскалации конфликтов). 

2. Предложить кавказским народам основанный на геополитических реалиях вариант развития, что предполагало отказ от ускоренной модернизации и приведения к общероссийским стандартам, и сохранение специфики «традиционного общества» - национальной, культурной, языковой и религиоз­ной самобытности. Модернизация кавказских обществ, настаивал Дугин, должна проходить поэтапно и с сохранением идентичности каждой группы. Для этой цели следует активно использовать, в том числе, различные пророссийски ориентированные неправительственные общественные организации. 

3. Выявить и блокировать механизм поддержки извне деструктивных движений, включая их политическое, дипломатиче­ское и экономическое обеспечение. 

4. Консолидировать на основе общности геополитических интересов влиятельные исламские силы для их задействования в нормализации отношений с исламом - поддержки ислама традиционного и противодействия радикальному исламу (неоваххабизму). 

5. Привлечь к патриотической работе, прежде всего в молодежной среде, духовных и религиозных авторитетов реального ислама (включая ведущие кавказские суфийские тарикаты). 

6. Сформировать образ России (в самой стране и за ее пределами) как страны, защищающей «традиционные общества» Кавказа от глобализации и вестернизации (американизации), от постмодерна и ультралиберализма. 

7. Сформировать образ России как страны, заботящейся о правах народов и самобытности культур в соответствии с европейскими критериями. 

8. Выработать модели сотрудничества с каждой из стран региона - в первую очередь Турцией и Ираном, а также с другими странами т. н. «исламского мира» по вопросам кавказской политики. 

9. Последовательно проводить политику, направленную на укрепление российского влияния на Южном Кавказе, в том числе через формирование новых конфигураций политических элит, сочетающих традиционно пророссийские элементы с амбициозными политиками новой волны, рядом антизападных (антиамериканских) националистических движений, левым сектором, с активным использованием экономического давления и инструментов энергетического комплекса. Пророссийские тенденции должны зримо поощряться, антироссийские - наказываться. 

10. Выстроить последовательную модель интеграции постсоветского пространства, активно использовать в своих целях международные инстанции в рамках потенциального «Евразийского Союза» - т. е. пророссийских стран в составе СНГ (Казахстан, Беларусь, Таджикистан, Кыргызстан). 

11. Создать систему информационного влияния на весь кавказский ре­гион - мощный региональный медиахолдинг, «заточенный» на решение кон­кретных политических и идеологических задач. 

На основе рекомендаций, предложенных Александром Дугиным, в ЮНЦ РАН в течение ряда лет была развернута работа по созданию Атласа. Впервые под названием «Атлас социально-политических проблем, угроз и рисков Юга России» он вышел в 2006 году (Атлас социально-политических проблем, угроз и рисков Юга России / Под ред. Акад. Г.Г. Матишова. – Ростов н/Дну: Изд-во ЮНЦ РАН, 2006), однако Александр Гельевич даже не был включен в число его авторов, хотя именно по его инициативе была начата эта работа, им разработана первоначальная концепция Атласа и т. д. Отметим, что разработка Атласа ЮНЦ РАН вошла в число ведущих достижений РАН в 2006 г. 

В последующие годы (2007-2008 гг.) ЮНЦ РАН были опубликованы еще два выпуска Атласа, несколько расширившие материал первого выпуска. Однако даже беглое знакомство, не говоря уже о серьезном анализе содержания этих изданий, свидетельствует, что они эклектичны, недостаточно проработаны с точки зрения анализа и, как следствие, не носят целостного характера. Как представляется, мало собственных исследований нашло отражение в картографическом и ином материале, зато наблюдается много внешних привлечений из сомнительных с точки зрения науки, источников (публицистика, Интернет и т. д.). 

Вместе с тем, опубликованный недавно в России Атлас, разработанный редакцией французской ежемесячной газеты «Le Monde diplomatique», являет собой образцовый пример разработки такого рода продукции. Как представляется, и «дугинский» Атлас мог бы стоять в ряду лучших изданий такого рода в мире. Как стало известно, концепция нового геополитического атласа южнороссийского региона уже разрабатывается в Южном федеральном университете, при участии одного из авторитетнейших российских мыслителей современности – Александра Гельевича Дугина. 

Работа Александра Дугина на Юге России не прошла бесследно. Многие южнороссийские исследователи обретают свое научное становление под влиянием геополитических работ Александра Гельевича. Среди них можно, например, назвать молодых ученых-геополитиков – Вока Г. Б., Магарамова Э. М., Махулову З. А., Мурклинскую Г. А., Рябцева О. В. и многих других, в том числе аспирантов и студентов. 

Александр Дугин и сегодня проводит значимую научную и образовательную деятельность в регионе, прежде всего в рамках Южного федерального университета. На базе ИППК ЮФУ по его инициативе в 2009 г. создан филиал авторитетного в стране Центра консервативных исследований при МГУ, где проводится экспертный анализ наиболее актуальных проблем страны и региона. Дугиным для ростовской научной молодежи регулярно читаются разнообразные объемные и оригинальные курсы. Иначе говоря, Александр Гельевич создал серьезный задел уже для будущих научных исследований на Юге России – геополитических, политических, социологических.