Оказывается, с подписанием «ноты послушания» между «Справедливой Россией» и «ЕдРом» история с постановкой под сомнение авторитета последней не закончилась. Напротив, теперь кажется, что она только начинается.

Следующей в списке «отличившихся» значится фигура не менее весомая, нежели Сергей Миронов, но всё же заметно от него отличная – первый зампремьера правительства, министр финансов России Алексей Кудрин. Что характерно, «наезд» на «Единую Россию» был совершён в идентичном формате, а именно в эфире телепрограммы Первого канала «Познер».

Министр открытым текстом с экрана обвинил партию в том, что до сих пор было лишь предметом всеобщего молчаливого понимания – в широком использовании «административного ресурса» для укрепления собственных позиций. Для тех, кто до сих пор не в курсе, поясним, что выражение «административный ресурс» используется в качестве эвфемизма в ситуации, когда партия, представляющая собой сеть внутри чиновничества всех уровней, может позволить себе, например, беспрепятственно осуществить фальсификации на выборах.

Мы хорошо помним, как именно в такого рода практиках упрекали коллег лидеры оппозиционных думских фракций по итогам всероссийского дня выборов 11 ноября прошлого года. Но чтобы подобные вещи звучали прямой монологической речью из уст члена правительства – такое прежде затруднительно было даже представить. Однако, всё же происходит именно это – даром, что правительство, в котором работает Кудрин, возглавляет не кто иной, как лидер «Единой России» Владимир Путин – хотя бы и не являющийся членом партии.

Впрочем, по этому пункту Кудрин решил не давать лишних поводов для тревожащих сомнений, и связь Путина с партией прокомментировал на свой особый манер. «Реальная разработка политики все-таки сохраняется в правительстве, и так получается, что благодаря только Владимиру Путину удается провести многие идеи. В целом в "Единой России" все-таки не правоцентристский уклон, а левоцентристский уклон. И только, повторяю, благодаря некой работе правительства и Путина лично нам удается этот баланс держать», - заявил министр.

В связи с этим Кудрин уточнил, что сам становиться членом партии не собирается. Таким образом чиновник продемонстрировал, что, во-первых, по его мнению «Единая Россия» отнюдь не есть сам Кремль в его партийно-сетевой ипостаси, во-вторых, партия не занимается реальным решением стоящих перед страной задач. Атака вполне себе серьёзная.

В ответ председатель «ЕдРа» Борис Грызлов парировал: «Он говорит, что не хочет вступать в партию "Единая Россия", так его никто сюда и не приглашал – в нашу партию!» И рядом поясняет, что, мол, у партии с Кудриным есть принципиальные расхождения во взглядах на экономику.

Вслед за этим уже секретарь президиума ЕР Вячеслав Володин выдаёт настоящую концептуальную формулу, истолковывая различие между линией партии и линией Минфина в терминах отличия социальной ориентации от либерального социального нигилизма. «Министру финансов может не нравиться, что "Единая Россия" постоянно заявляет о необходимости выполнения государством социальных обязательств. Но эту задачу ставят президент и глава правительства страны, а реализует в Государственной Думе "Единая Россия"», - заявил, в частности, политик. И далее: «Если бы "Единая Россия" шла на поводу у Минфина, на поводу у либералов, которые предлагают в тяжелое время оставить население один на один с проблемами, то это была бы не "Единая Россия"».

Реплика Володина вполне ожидаема и в целом гладко ложится на тот стереотип, который партия стремилась эксплуатировать перед своими избирателями. В рамках данного стереотипа, который можно для краткости обозначить формулой «90-е – это зло!», партия делала ставку на своё единство с властью.

Однако, едина ли сама власть? – вот вопрос, который становится для «Единой России» настоящим вызовом судьбы. Несоответствие исполнительной власти параметрам обозначенного стереотипа теперь не просто очевидно – с течением времени оно выявляется вплоть до концептуального оформления, в частности, в речах Дмитрия Медведева. В этом контексте попытка партии опираться на «тандем» вместо того, чтобы приобрести подлинную политическую самостоятельность, напоминает жалкое стремление усидеть на двух разъезжающихся стульях.