ЕВРАЗИЯ :: Стратегическое слово «народ»

Стратегической реальностью для нас является то, что русская культура создается совместным напряженным трудом всех народов, объединенных в один народ общей Родиной – Россией. Но сегодня общенародной русской культуре ученые-конструктивисты из Института этнологии и антропологии РАН отводят статус узкой этнической культуры в рамках так называемой гражданской «российской нации», как бы призванной политически сплотить народ.

Опыт создания политической общности на нашей земле есть, это – советский народ. В отличие от «российской нации» он существовал реально, но – потому, что в годы Советского Союза в обществе и государстве было гораздо больше социальной справедливости, чем ее может быть при капитализме. Политическое единство народа формируется, прежде всего, социальной справедливостью в государстве и обществе. Если же она попрана, речь о формировании абсолютного политического единства народа вести невозможно. У советского народа были грандиозные метафизические задачи, без которых народ не мыслит свое бытие в пространстве, не чувствует свое историческое значение, не совершает подвиги, не создает великую литературу и науку. У советского народа была идея – для чего жить и для чего быть духовно и физически сильным народом мира.

И Советский Союз развалился не потому, что этого хотел советский народ (референдум 1991 года показал обратное), а потому, что это намеренно сделали политики-западники, этого много десятилетий добивался Запад. На радио «Свобода» бывшему Президенту СССР Михаилу Горбачеву недавно напомнили о том, что его до сих пор упрекают в развале Советского Союза. Горбачев откровенно ответил: «Это вопрос решенный. Развалил».

Тем временем, один из наиболее активных сторонников «российской нации» - директор Института этнологии и антропологии Валерий Тишков считает, что «именно последние два десятилетия и есть лучшие годы во всей нашей истории». Получается, самое лучшее время – это годы разрушения Советского Союза, потери Отечества сотнями миллионов людей, искусственно спровоцированного политического распада объективной исторической общности народа.

Неужели во всей тысячелетней истории России есть только эти «лучшие годы»? Но, наверное, история вообще бы остановилась, если бы какие-то отдельные годы в ней были самыми лучшими! Для любого поколения годы его жизни под небесами – это самые лучшие, неповторимые годы.

Культуры народов России и русская культура могут затеряться в подобного рода «политической нации», но без политической функции русской культуры – именно как таковой – исчезает каркас народного единства и самого многонационального бытия. А русская культура, чтобы оставаться собой, может развиваться только как национальная и общенародная культура одновременно. Мы все должны дорожить этой уникальной, богоданной миссией и способностью русской культуры неразрывно воплощать в себе эстетику, духовность и политику. И ведь именно по понятию «русская культура» наносится основной удар конструкторами «российской нации».

На наш взгляд, важное условие национального обустройства России таково: непременно должно развиваться русское – как русское, которое бы так и называлось, а не загоняться лукаво в политический песок. Классик татарской литературы Габдулла Тукай писал: «Пушкин, Лермонтов – два солнца – высоко вознесены. Я же свет их отражаю наподобие луны». В этом откровении великого татарского поэта выражен животворящий принцип взаимоотношений русской культуры с неповторимым культурно-художественным и духовным бытием всех народов России. И допустимо ли сегодня русскую культуру, скрепляющую и оберегающую отечественное пространство, отправлять на задворки искусственной «российской нации», которую конструктивисты пытаются внедрить в наше пространство? Именно на политических задворках могла бы оказаться русская культура в результате более активного продвижения проекта «Российская нация» как орудия культурно-политической унификации исторически уникального народа.

Только при условии благополучия русской культуры и другие национальные культуры будут развиваться – как самодостаточные культуры, что, в свою очередь, будет изнутри духовно укреплять наш народ. На этом держится державное благополучие нашего государства. Может, отдельные националисты с этим не согласятся, но за это горой – наше многонациональное бытие, наше многовековое многонациональное братство!

От абсолютного существительного «Россия» не всегда можно образовать соответствующее прилагательное по отношению к сущностным русским словам. Во всяком случае – к таким словам, как «поэзия», «душа», «нация». И «русское поле», выражающее нашу родину, взрастившую нас, было бы метафизически несопоставимо с «российским полем», как и «русский лес» был бы метафизически несопоставим с «российским лесом». Русский лес своим сплоченным величием и могучим шумом вековых деревьев духовно и физически укрепляет наш народ по своему образу и подобию, а российский лес – это всего лишь древесина для транспортировки за рубеж.

Понятие «российская нация» в контексте русского языка противостоит этнически многообразной сущности России. Более того, способно ослабить государство-державу, лишив его доверия своего многонационального народа.

Не так же ли – и «российская нация» обозначает обезличенную массу людей, которыми легко манипулировать политтехнологам? Это вроде бы обычное словосочетание, призванное осуществить гражданскую реконструкцию России, на наш взгляд, способно покорежить ее жизнетворную метафизику, которая неотделима от русской лексики. От русской лексики, от точности и естественности понятий неотделимо и само историческое развитие и самосохранение России.

И какую культуру может создать «политическая нация» в условиях вопиющего социального перекоса, когда существует космическая разница между доходами различных слоев населения? «Грязные танцы» на столах супердорогих ресторанов в Куршевеле, как случилось и в нынешнем – даже кризисном – году?

Именно понятие «русское», которое выражает и олицетворяет великий опыт успешной борьбы за истинную социальную справедливость и уникальный опыт «единства в многообразии», не дает окончательно превратиться нашему народу в безликую политическую массу, способную лишь добывать полезные ископаемые для того, чтобы родители тех, кто танцует на столах в Куршевеле, гнали эти ископаемые на Запад и пополняли свои зарубежные счета.

Творящий контекст живого русского языка требует: наше самосознание полноценно выражает русское слово «народ». То есть – люди на родине, на своей родине! Слово «народ» означает базис, основу коллективного бытия людей в истории. Тем более – в многонациональной России, где и народ – исторически многонационален, чем и своеобразен в мире.

Слово «народ» исторически несет одновременно и национально-культурную, и политическую нагрузку в русском языке, следовательно – и во внутренней и международной жизни России.

Для слова «нация» русский язык также определил свое значение – конкретной этнической общности. И навязывать русским словам политически выгодные в сию минуту смыслы – все равно, что поворачивать реки, иссушать озера, безмерно вырубать леса. Свои смыслы, которые Россия вложила в стратегические русские слова, определяют и ее благополучное геополитическое существование на планете.

И если отобрать у нынешнего русского слова «нация» его родную – этническую – сущность, то оно все равно не понесет чуждую для него политическую смысловую ношу, которая не в тягость только слову «народ», потому что – своя. А понятие «нация», имеющее в русском мировоззрении этническую концепцию, уже не может «переквалифицироваться» в носителя политического смысла, не нарушив гармонию внутри нашего единого, но многообразного и сложного народа. Успешный исторический опыт существования многонационального государства не предписал этому понятию политическую функцию, которую хотели бы «нации» предписать нынешние этнологи-конструктивисты.

Понятие «народ» выражает неделимое единство политики и культуры в историческом феномене людей, объединенных землей, которая есть их Родина.

Политика для нашего народа есть часть его национальной сущности, потому нация не может быть «политической» или «российской». Все сущие в нашем государстве нации – российские! А все российские нации – один народ.

Для гармонично выстроенной жизни нам необходимы понятные слова и разумные словосочетания. Не случайно популярен афоризм Хайдеггера: «Язык – это Дом Бытия». А понятие «российская нация» в контексте русского языка противостоит этнически многообразной сущности России. Более того, способно ослабить государство-державу, лишив его доверия своего многонационального народа.

Наше государство – это организация объединенных на данной территории наций, объединенных – в единый и неделимый народ.