За тридцать лет, минувшие с тех пор, как произошла исламская революция, Иран значительно преуспел в наращивании своего внешнеполитического могущества. На сегодняшний день ИРИ представляет собой серьёзную альтернативу влиянию США в восточном регионе. Располагая самой обширной территорией на Ближнем и Среднем Востоке, имея широкие выходы к морям, Иран обладает колоссальной геополитической значимостью. А крепкие внутриполитические позиции иранского режима в купе с обширными запасами энерго-сырья, мощным человеческим ресурсом и значительным военным и экономическим потенциалом создают все условия для успешной реализации этих преимуществ.

Разумеется, столь ощутимое усиление Ирана создаёт серьёзный вызов для США, чьи позиции в соседних Афганистане и Ираке существенно ослабли за последнее время. Свою атаку на Исламскую республику атлантистские стратеги проводят не только непрекращаемыми попытками заключить эту страну в политическую изоляцию и экономическую блокаду. Как известно, в сетевой войне одним из важнейших факторов, посредством которого явно или косвенно можно влиять на социальную и политическую обстановку в любой стране, является религиозный фактор – и плох тот стратег, который не разыгрывает религиозную карту.

Напомним, в Иране 99% населения - мусульмане. Преобладающим направлением ислама является шиизм (к нему относится более 90% всех мусульман), находящийся с начала XVI века на положении государственной религии. Его придерживается подавляющее большинство персов, гилянцев, мазендеранцев, татов, талышей, луров, бахтиаров, азербайджанцев, шахсевенов, кашкайцев, а также часть курдов и арабов. Имеются в Иране также исмаилиты и бехаисты (последних - около 300 тыс.). Суннитов - около 3 млн. К ним принадлежат большая часть курдов и арабов, белуджи, туркмены, джемшиды, небольшая группа талышей. Иудаизм исповедует 62 тыс. иранцев. Имеются также зороастрийцы (21 тыс.) и йезиды (небольшая группа курдов). Христианство же исповедует 169 тыс. человек (0,5% населения). Оно представлено в Иране армяно-григорианами, несторианами (30 тыс., часть ассирийцев), приверженцами различных версий католицизма (28 тыс.), протестантами (8,5 тыс., главным образом пресвитериане, а также англикане), православными.

Что касается протестантов, то, как известно, они сыграли весьма значительную роль в подрыве основ традиционной средневековой государственности в Европе. Представления о том, что протестанты таят угрозу для государства и общества, распространены и сейчас – особенно в исламских теократических обществах. В одних странах дискриминация протестантов носит неявный характер и выражается в негласной политике постепенного ограничения религиозных свобод, в других – таких, как, например, Саудовская Аравия, является частью официальной государственной политики.

В Иране проповедь протестантов как таковая началась в 1830 году, когда туда прибыли первые миссионеры из США. Накануне исламской революции в стране насчитывалось около 3 000 христиан различных деноминаций. Их официальный статус определяется положениями иранской конституции. Закон защищает свободу вероисповедания и совершения обрядов, безопасность посещения культовых сооружений и честь особ духовного звания.

Права представителей религиозных меньшинств определяются в пяти статьях конституции Ирана:

Статья 13: «Статус религиозных меньшинств, представителям которых в рамках закона разрешено соблюдать религиозные обряды, имеют только зороастрийцы, иудеи и христиане. В частной жизни и воспитании они могут руководствоваться требованиями свой веры».

Статья 14: «Правительство Исламской республики Иран и все мусульмане Ирана обязаны в отношении немусульман справедливо и беспристрастно придерживаться принципов соблюдения прав человека».

Статья 15: «Разрешается использование местных и племенных диалектов» в церкви (что не разрешалось в период, предшествовавший победе Исламской революции).

Статья 26: «Людям предоставляется свобода учреждения религиозных, политических и профессиональных партий и ассоциаций... Нельзя ни препятствовать, ни силой принуждать к вступлению в такие организации».

Статья 64 определяет представительство религиозных меньшинств в парламенте. Независимо от численности прихожан, «зороастрийцы и иудеи должны иметь по одному представителю, христиане-ассирийцы и христиане-халдеи – одного общего представителя, а армяне – по одному представителю для северной и южной церквей».

При всем этом, однако, проповедь с целью обращения мусульман в другую конфессию является преступлением. Вообще же, протестантов в Иране оценивают как неблагонадежных граждан и, в частности, не допускают к армейской службе. В иранском обществе протестант воспринимается как представитель чужого мира. Квалификация миссионеров протестантских церквей в качестве проводников западного влияния ставит их в положение врагов государства.

Несмотря на все это, протестанты не прекращают свою деятельность в Иране. На данный момент в исламской республике действуют три отдельные пресвитерианские общины по числу языков, на которых читаются молитвы - ассирийская, армянская и персидская. Общины имеют по 6 представителей в Соборе, который является высшим органом управления пресвитерианской церкви. Кроме того, в Иране действуют англиканские активисты, адвентисты седьмого дня и пятидесятники.

На сегодняшний день в распоряжении 60 миллионов мусульман Ирана находится 57855 мечетей, т. е. примерно одна мечеть на тысячу человек. В пропорции на душу населения немусульмане Ирана имеют примерно в 16 раз больше культовых сооружений, чем мусульмане. Так, на каждые 750 прихожан Армянской григорианской церкви, представляющей наибольшее по численности религиозное меньшинство Ирана, приходится один храм.

Впрочем, в обществе, где столь сильно влияние религии, конфессиональные меньшинства по самой своей сути могут служить потенциальной опорой для дестабилизирующей активности противников правящего режима. Но все не так просто.

С точки зрения стабильности национальных окраин определенную проблему представляют собой азербайджано-иранские отношения. Южный Азербайджан, входящий в состав Ирана, воспринимается Тегераном как потенциальный очаг сепаратизма. Ослабление центральной власти – будь то вследствие внешнего вызова или в условиях нарастания противоречий в среде иранских политических элит - может создать предпосылки для угрозы территориальной целостности на этом направлении, и идеи объединения этнических азербайджанцев в рамках единой государственности могут стать реальным фактором в процессе распада Ирана. Опасения такого рода обуславливают весьма осторожную политику Тегерана в отношении Баку – несмотря на то, что и иранцы, и азербайджанцы исповедуют шиизм.

Возможность этно-территориального конфликта между Азербайджаном и Ираном рассматривается в оптике российской геостратегии как явление вполне негативное и совершенно нежелательное, способное не только перечеркнуть весь имеющийся в регионе интеграционный потенциал, но и серьёзно угрожать безопасности самой России на южных рубежах.

Совершенно противоположны в этом отношении интересы США, которым выгоден конфликт между персами и азербайджанцами с точки зрения ослабления их главного противника в регионе - Ирана. С целью формирования новых и усиления имеющихся тенденций по дезинтеграции иранского общества США используют целый арсенал средств, учитывающий как этнический, так и религиозный факторы. Именно в этом контексте следует рассматривать работу протестантской миссии в Иране, особенно активно действующей именно в Южном Азербайджане.

На первом этапе опорную базу евангельской миссии было решено создать на территории самого Азербайджана, однако из этого ничего не вышло. Азербайджанские власти весьма жестко отнеслись к иностранным миссионерам на своей территории, их деятельность пресекалась систематически: протестантским церквям отказывали в регистрации, религиозная литература на фарси конфисковывалась, вокруг самих миссионеров создавалась атмосфера нетерпимости и правового преследования.

Столкнувшись со столь решительным сопротивлением в Азербайджане, атлантистские стратеги решили перенести миссионерские базы на территорию Турции. С учётом того, что американские граждане, находящиеся на территории Ирана, традиционно пользуются особенно пристальным вниманием местных спецслужб, организационную часть миссионерской деятельности в ИРИ в рамках проекта «40-40» взяли на себя англичане.

Под руководством опытных специалистов в области этно-социологии целый поток учёных, медиков и представителей различных гуманитарных инициатив был направлен из Европы транзитом через Турцию в Иран, преимущественно – в северную его часть. Большая часть этих людей были миссионерами баптистских церквей. В итоге в течение нескольких лет в среде этнических азербайджанцев Ирана была создана подпольная сеть протестантских общин.

Ответом иранских властей на проповедь сектантов стали официальные репрессии по статье о недопустимости проповеди с целью обращения мусульман в другую веру. Однако, это не помешало сетевым агентам к началу 2000-х выполнить основную часть своей работы: миссионерская деятельность в северных провинциях Ирана была поставлена на ноги и могла функционировать силами местных обученных кадров. Всё, что требовалось теперь – это обеспечить методическую помощь в виде радио- и видео-материалов, литературы на фарси, поддержки интернет-ресурсов. Эта часть работы, требующая регулярных финансовых вливаний, легла уже на плечи американских церквей.

И они не сидят сложа руки. В настоящее время самой крупной христианской общиной иранцев за пределами ИРИ является Иранская христианская церковь в Калифорнии, ставшая базой для нынешнего миссионерского служения в исламском Иране. В пресс-релизе евангелической миссионерской организации «Международное Антиохийское служение» (штаб-квартира в Калифорнии) утверждается, что со времени начала вещания на Иран ее спутниковых телепрограмм в 2002 году более 50 000 иранцев приняли христианство (многие – тайно). «Иранское христианское телевидение», вещающее на страну в «прайм-тайм», предлагает программы образовательного, молитвенного и морально-этического характера объемом десять часов в неделю.

Организация «Международное антиохийское служение» была основана группой обращенных в христианство мусульман, преимущественно иранцев, проживающих в США. Как утверждает руководитель этой организации пастор Хормоз Шариат, эффективность его миссии обусловлена еще и тем, что она состоит из бывших мусульман, прекрасно знающих традиции и ментальность своих бывших единоверцев.

Несмотря на сильное противодействие властей, в самом Иране появляется все больше домашних церквей. Не так давно международное служение «Partners International» и христианская организация «Persian Ministry» («Служение Персии») провели для 30 иранских христиан за пределами Ирана конференцию, посвященную изучению Библии. Благодаря христианским радиопрограммам лидер служения «Persian Ministry» связывается с сотнями христиан по всей стране. В подготовке лидеров домашних церквей помогают также телефон и интернет. Каждый год эти лидеры выбирают несколько человек из своих церквей или общин, чтобы они смогли принять участие в подобных обучающих конференциях.

По данным организации «International Antioch Ministries» (IAM), связанной с Иранской христианской евангелической церковью, в последнее время в Исламской Республике Иран резко возрос спрос на Ветхий Завет и Евангелие, что связано с большим числом новообращенных. По информации американских СМИ сегодня последователей этой религии в Исламской республике насчитывается от 500 000 до миллиона человек, тогда как ещё несколько лет назад иранские справочники сообщали лишь о 8,5 тысяч протестантов во всем Иране.

Итак, судя по указанным выше цифрам, евангелизация Ирана идет достаточно успешно, как и рассчитывали авторы проекта «40-40». «Служение Персии» ведет религиозную войну на территории Ирана и пока что определённо выигрывает.