За последние годы медийщики ельцинского призыва, сделавшие карьеру на волне либеральных реформ, к счастью оказались заметно потеснены с телеэкранов и иных публичных площадок. Оно и понятно: услуги по чернению истории народа и восхвалению заслуг олигархов и их политических протеже больше не пользуются спросом. И всё же наиболее цепкие и матёрые из медиа-героев 90-х продолжают удерживать за собой некоторые позиции и даже пытаются – в пределах возможностей – гнуть свою прежнюю линию. Один из наиболее ярких представителей такого рода деятелей – тележурналист Николай Сванидзе.

Сванидзе – ходячая видимость существования в России «четвёртой власти». Сегодня он далёк от того, чтобы льстить руководству страны, не стесняется своего прошлого, живо интересуется судьбами радикальной оппозиции и в меру сил в этих судьбах участвует.

Родился Николай Карлович Сванидзе в 1955 году в Москве. Грузин по деду и по паспарту. Дед по отцу – в своё время видный, позже – репрессированный партийный работник. Он был 1-м секретарём Тифлисского горкома партии, откуда затем перевёлся, как считается, из-за конфликта с самим Берией, на должность министра железных дорог Украины. Эту должность и оставил в связи с арестом.

Бабушка Николая Сванидзе – тоже личность незаурядная. Еврейка, ярая большевичка ленинского призыва, лично была знакома с первыми лицами партии, включая Ленина. Сванидзе сам рассказывает о том, что бабушка исповедовала взгляды, квалифицировавшиеся при Сталине как «троцкизм» - восхищалась первым поколением большевиков-революционеров и «ненавидела» Сталина. Соответственно, с 20-х годов её партийная карьера прекращается. Тень подозрения в неблагонадёжности легла и на отца Николая – Карла, который, будучи, как и его жена, историком по образованию, долгое время проработал обычным экскурсоводом.

Таким образом, вся семья Сванидзе в той или иной степени оказалась заложницей странного психо-социального паттерна, в котором лояльность, доходящая до глубокой личной вовлечённости в дела правящего режима, соединилась с элементами затаённой обиженной неприязни к власти. Этот паттерн, судя по всему, был унаследован и младшим Сванидзе.

Сам Николай в юности тоже с удовольствием подвизался на ниве общественной работы. После школы пошёл по стопам родителей. Окончил истфак МГУ, где специализировался по истории США. Работал в элитном Академическом Институте США и Канады, преподавал в Историко-архивном институте, нынешнем РГГУ. В 1991 году пришёл на телевидение, на второй канал и живо включился в увлекательный процесс – медийное обеспечение позиций новой власти, осуществившей раздел страны и передачу национальных богатств в частные руки.

Сванидзе становится ведущим информационной программы «Вести», затем – политическим обозревателем. Трагической осенью 1993-го Сванидзе бросает всего себя на поддержку ельцинского беззакония, организовав вещание из резервной телестудии – в то время как восставшие на защиту расстрелянных парламентариев грозили штурмом взять Останкино. Власть отметила преданность – Сванидзе идёт в гору. Делает несколько авторских аналитических циклов, из которых больше всего телезрителям запомнились «Подробности» - в создании которых участвовал Сергей Доренко – и «Зеркало».

С «бульдогом Березовского», как назвали Доренко за его откровенную «заказуху» против московского мэра Юрия Лужкова, Сванидзе объединяла не только общность политической ориентации и стиля работы. По информации сайта «Компромат.ру» Сванидзе и Доренко имели общий бизнес - занимались продажей кормов для домашних животных и оказанием ветеринарных услуг. Доренко, как уже было сказано, известен своей массированной чёрной пи-ар-кампанией против Лужкова.

Сванидзе, в то время значительно более умеренный в критике власти, тоже «засветился» в антилужковском проекте, продемонстрировав в программе «Зеркало» и сопроводив соответствующим комментарием запись, впоследствии признанную фальшивкой. Нарезка из невинных походов столичных диггеров призвана была создать впечатление о работе диверсионной команды, которая беспрепятственно проникает на стратегические объекты Москвы с целью продемонстрировать беззащитность столичных властей перед террористами.

Всё это было в разгар 90-х, когда олигархи ещё тешили себя мыслью о контроле не только над медиа-пространством, а формат отмежевавшейся от них «партии власти» только намечался. Тем временем Ельцин идёт на второй срок. Сванидзе принимает активное участие в его предвыборной кампании «Голосуй или проиграешь», лично сближается с президентской семьёй. Певец демократии, рынка и общечеловеческих ценностей становится лауреатом телевизионной премии «ТЭФИ» в категории «Ведущий информационной программы».

В 1996 году Сванидзе назначается заместителем председателя ВГТРК и ответственным за информационно-политическое вещание. В следующем году – занимает пост председателя кампании. В сети Интернет можно обнаружить упоминания о том, что в промежуток с 1996 по 1997 год Сванидзе был предпринят ряд сомнительных коммерческих операций, за которые в последствии ему чуть было не пришлось отвечать по всей строгости закона. Однако, ни подробностей этих операций, ни ссылок на заслуживающие доверия источники нам найти не удалось.

Помимо основных назначений Сванидзе фигурирует во всех крупных государственных гуманитарных и около-политических проектах. В частности, назначается членом совместной комиссии по обобщению результатов всенародного обсуждения проекта Устава Союза Беларуси и России.

Кстати говоря, и опытные аналитики, а недавно и сам президент Белоруссии Александр Лукашенко, отмечали, что проект союзного государства сильно буксует в первую очередь из-за того, что курировать его назначены люди, являющиеся убеждёнными противниками его реализации. Сванидзе – яркий пример тому. Чего только стоит пи-ар, который он обеспечил в 2004-м году лидеру белорусской оппозиции Анатолию Лебедько. В эфире «Зеркала», то есть на добрую часть российской теле-аудитории, Лебедько открыто обвинил белорусского президента в финансовых махинациях и других уголовных преступлениях.

Следующим крупным телепроектом Сванидзе становятся «Исторические хроники». В его рамках автор позиционирует себя в качестве респектабельного историка. При этом, разумеется, не обходится без замалчивания одних фактов и намеренного акцентирования других, а то и откровенного искажения данных. Разбору спекуляций Сванидзе на истории посвящены многие интернет-страницы. Цель всего этого – капитальная дискредитация большевистской революции и порождённого ею советского общественного строя.

Пуская пыль в глаза телезрителю-дилетанту, Сванидзе жонглирует данными производственной и демографической статистики, эпизодами из биографий деятелей культуры и массой других данных, привлекая к рассмотрению только те из них, которые годятся в качестве аргументации его основного посыла. А посыл этот прозрачен: до революции Россия была процветающей страной, столыпинские реформы и вовсе сулили ей великое будущее, а большевистский переворот – плод заговора уголовников, насилие над историей, не имевшее никакого отношения к интересам народа. О более чем сомнительных цифрах «невинно истреблённых», которыми сыплет Сванидзе, упоённо загибая пальцы, не стоит и говорить.

«Исторически хроники» запомнились как одна из мощнейших на то время атак на историческую идентичность народа России. В этих передачах делается особый упор на прерывность истории, на то, что годы советского строя являются её позорными страницами, которых в лучшем случае могло не быть. Псевдоисторические агитки Сванидзе до того возмутили не понаслышке знакомых с историей людей, что издательство «Алгоритм» даже выпустило книгу под названием «Ночной кошмар с Николаем Сванидзе», посвящённую предметной критике содержания его «Исторических хроник».

Очернение советского прошлого – профиль Сванидзе. Он занимается им всегда и везде, по поводу и без повода: на телевизионных ток-шоу, в радио-эфире он продолжает повторять заклинания, бывшие в ходу в 90-х: СССР – страна рабов, Сталин – тиран, советские республики – оккупированные территории, демократические преобразования – спасение для России, причём – именно в том виде, в каком они были осуществлены командой Гайдара-Чубайса.

Встречая возражения со стороны людей, проживших жизнь в СССР и пострадавших от «шоковой терапии» 90-х, Сванидзе агрессивно отделывается «пустыми прилавками» и вывертами в духе «раб, который не осознаёт, что он раб – в двойне раб».

Однако, выполнив – с переменным успехом – возложенную на него миссию по легитимации либерал-олигархического режима, Сванидзе не желает останавливаться, и вот уже кажется, что в России Путина-Медведева ему становится неуютно. Его интерес к правозащитным интригам, всякого рода протестам и тому подобным вещам неуёмен. Ему кажется, что он легитимировал что-то другое, больше похожее на то, о чём он грезил ещё в Институте США и Канады.

Возникает вопрос: зачем его вообще до сих пор держат на виду? Наиболее вероятная версия, на наш взгляд, заключается в том, что Сванидзе и ему подобные - это своеобразное алиби для Запада, которому российское руководство, к сожалению, до сих пор стремится по этой части угодить: мол, смотрите, он у нас и письмо Ходорковского с Хакамадой по ролям в прямом эфире читает! А ведь это не кто-нибудь, а бывший директор ВГТРК, член общественной палаты и вообще – уважаемый всеми, кому не стыдно в этом признаться, человек! Чем вам не демократия, чем не торжество прав?!

Простому человеку, патриоту своей страны в этой ситуации предлагается потерпеть: оно, дескать, не по правде всё, а для картинки только. Если так, то можно и потерпеть, конечно. Однако больно оно противно – кривляться да прикидываться, да чучело огородное из себя строить.