Время собирать камни

Уважаемые участники конференции!

Дамы и господа!

Всякая обозначенная и предложенная для научной дискуссии тема, с необходимостью, представляет собой фокус определённой проблемы. Проблема которая, по всей видимости, подразумевается в теме настоящей конференции, может быть сформулирована следующим образом: всё возрастающая сложность культурной идентификации народов мира на фоне глобализации.

Межкультурные диалоги, проводимые в рамках стран СНГ, включая и настоящий форум, по моему мнению, должны стать рабочим полем для выработки путей культурной и экономической интеграции и восстановления геокультурной общности на евразийском пространстве. Надо отметить, что необходимость и неизбежность межгосударственной и межкультурной интеграции ощущались всегда со времени распада союза. И сам факт удивительно быстрого образования Содружества Независимых Государств на месте распавшегося Союза может свидетельствовать о подсознательном нежелании разрывать сущностную связь с этим пространством, что означало бы выпадение из сформированного на протяжении тысячелетий культурно-цивилизационного контекста. Но это на уровне догадок, предположений и допущений. В плоскости же политической действительности распад Советского Союза катализировал ярко выраженные центробежные тенденции в бывших союзных республиках (впрочем справедливо и обратное). Тогда, в конце 80-х начале 90-х гг., политико-идеологическая картина мира была предельна ясна. На волне горбачёвской либерал-демократической риторики, аппелирующей к "общечеловеческим ценностям", и активного эмоционального "перепросмотра" белых пятен советской истории (сталинский период), у жителей Советского Союза сформировалась простая дихотомическая модель с явным этическим уклоном. Речь идёт о противостоянии двух глобальных идеологических систем: социалистического лагеря во главе с СССР и капиталистического - США, НАТО. То есть, c одной стороны, тоталитарный режим советского государства как манифестация зла (в то время очень модной была крылатая фраза Р. Рейгана "СССР есть империя зла"); соответственно, Советский Союз является тюрьмой народов и поработителем национально-этнических образований (репрессии, насильственная миграция, применение насилия в Восточной Европе и т.д.), который, на словах проповедуя сомнительные утопические ценности коммунизма, на деле, посредством репрессивно-бюрократического механизма удушает любые ростки свободного мышления… С другой стороны, весь остальной "свободный" капиталистический мир, так называемое мировое сообщество, живущее по "правильным" демократическим законам и декларирующее универсальные для всей планеты "общечеловеческие ценности". Без всякого сомнения, с этой точки зрения, развал Союза и обретение республиками государственной независимости мог расцениваться только как благо и объективная закономерность. А отчаянная интенсификация репрессивного аппарата советского правительства, направленного против национально-освободительных движений союзных республик, - вооружённое подавление выступлений в Тбилиси (1989), Баку (1990), Вильнюсе (1991) - только подлила масла в огонь. В целом, усталость населения от тяжёлой инерции агонирующей советской империи и спокойное презрение к её мёртвым атрибутам, плюс чудовищно неграмотные внутриполитические реформы, ставшие причиной межнациональных конфликтов, сделали распад СССР логически неизбежным и необратимым. Таким образом, резюмируя вышеизложенные соображения, можно сказать, что "благодаря" некомпетентно проведённой (либерал-реформаторами горбачёвской волны) серии "перестроечных" реформ, было совершено глобальное геополитическое преступление - физическое разрушение единого евразийского пространства (возможно, вы найдёте в этих моих словах нотки сожаления и ностальгии, но на самом деле я безэмоционально констатирую чистый факт, не более того. Ибо уверен, что ни советская, ни ранее существовавшая российская империи, не являются адекватными формами для качественного содержания евразийского пространства).

Период с 1991 г. по сегодняшний день, касательно вновь образовавшихся независимых государств, я охарактеризовал бы как слепое скольжение по волнам розовых надежд и иллюзий. Эйфория по поводу национально-государственной независимости прошла относительно быстро. Ведь ранее, для национал-освободительных демократических сил союзных республик, сценарий стратегического развития казался предельно простым: выход из СССР, интеграция в мировое сообщество и безболезненное строительство демократии. На практике же, cтроительство демократического правового общества оказалось невероятно сложным делом. Оказавшись за рамками единого правого, идеологического и экономического поля, служившего гарантом хоть какой-то стабильности, страны СНГ очутились перед вызывом совершенно иных, незнакомых социо-культурных и экономических проблем, обусловленных активно идущими в мире глобализационными процессами. И, как и следовало ожидать, не имея никакого опыта самостоятельного существования в режиме мирового сообщества, подавляющее большинство стран, обнаружив собственную уязвимость, оказались не готовыми адекватно ответить на этот вызов. Все обнаружившееся после 1985 года травматические точки и разломы только увеличились. Так, например, начавшиеся при советской власти крупные межнациональные конфликты переросли в полномасштабные войны. Более того, к ним прибавились ещё и новые вооружённые конфликты. Цифра жертв армяно-азербайджанской, таджикской, приднестровской, грузино-абхазской (+ осетинской) и чеченской войн по приблизительным данным российских депутатов (информация на 2001г.) колеблется от 600 тыс. до 1,5 млн. человек (только погибших). Думаю нет смысла говорить о том масштабном уроне, который нанесли и до сих пор наносят эти войны нашим государствам.

Несмотря на разновекторность государственных интересов, политический истеблишмент наших стран осознаёт острую необходимость хотя-бы в эффективной экономической интеграции. Отсюда - периодическое экспериментирование с созданием различных экономических союзов и договоров, объединяющих те или иные страны СНГ: Таможенный союз, Евроазиатское экономическое сообщество (ЕвроАзЭС), Договор о колективной безопасности (ДКБ), Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан, Молдавия (ГУУАМ)… Но, что ни говори, инерция центробежных тенденций, восходящих ко времени распада СССР, и пока ещё высокая степень недоверия государств друг к другу минимализируют эффективность работы этих столь неоднородных альянсов, геополитическая конфигурация которых диктуется скорее сиюминутными нежели стратегическими интересами. Но главная проблема заключается в отсутствии до сих пор чёткой и продуманной концепции комплексной интеграции в евразийское пространство. То есть неясно зачем вообще нужна такая интеграция. Сказанное мной выше о качественной уникальности этого пространства (наиболее адекватно выраженной в трудах Н. Гумилёва) и нашей неразрывной биоэнергетической связи с ним, многим сегодня покажется весьма спорным и, по большему счёту, ни о чём не говорит. Ещё не сглажены раны, нанесённые советской тоталитарной системой. В самой России немало весьма влиятельных персон и целых политических организаций, до сих пор оперирующих имперской риторикой, что не может не настораживать интеллектуальную элиту бывших союзных республик, не желающих потери независимости и свободы. Да, бесспорно, это очень серьёзные проблемы, требующие разрешения. Но осмелюсь заметить, что всё это мелочи по сравнению с тем, что нас ожидает, если мы и дальше будем игнорировать саму возможность и жизненную необходимость глубокой комплексной геокультурной интеграции. Кстати говоря, именно та внешняя угроза, на которую я хотел бы указать, может стать главной причиной объединения. Я имею ввиду однополярную глобализацию и её принципиальную чужеродность качественным параметрам евразийского пространства.

Однополярная глобализация как цивилизационная угроза

Дело в том, что после распада СССР и социалистического лагеря наши республики оказались не просто в огромной семье стран и народов мира, где всё так мирно и благожелательно, но прежде всего, попали в фокус воздействия глобализации. А процесс интеграции в мировое сообщество с необходимостью подразумевает активное вовлечение в глобализационные процессы и, как неизбежное следствие этого, - подчинение интересам доминирующих мировых сил, коими на сегодняшний день являются США и отчасти НАТО. Поясню свою мысль, заметив по ходу дела, что она не нова и, в тех или иных формах, озвучивается сторонниками идей геокультурной интеграции в рамках единого евразийского пространства. Итак, что представляет собой однополярная глобализация и почему, собственно говоря, она несёт скрытую угрозу культуре наших стран?

Начнём с простых констатаций. Первое: глобализация - это реальность сегодняшнего дня, находящаяся в центре внимания наиболее крупных международных форумов, конференций, дискуссий, симпозиумов и т. д. Второе (главное!): этическая составляющая глобализации, под давлением пресловутой политкорректности, взята в скобки и упорно остаётся за рамками обсуждения. Благодаря евроамериканским СМИ глобализация преподносится всему миру как неизбежный, объективный и величественный процесс закономерного объединения всех народов земли в единую и гомогенную систему "нового мирового порядка". Эта система представляет собой некую обобщающую модель всего исторического опыта человечества, которую можно редуцировать к пяти принципиальным ценностям: права человека, либеральная демократия, свободный рынок, открытое общество и информационная революция (симбиоз компьютера и телекоммуникационных сетей, кардинально изменившего пространственно-временную организацию социума). То есть с этой, активно внушаемой нам позиции, глобализация носит нейтральный, деидеологизированный характер и стимулируется естественными историческими и даже космическими процессами. При этом, объектами глобализации становятся все без исключения страны мира, а её субъектом - абстрактная историческая необходимость. Возможно всё это могло бы (для кого-то) выглядеть убедительным, скажем, лет 10-12 назад. Тогда можно было развернуть тонкую интеллектуальную дискуссию, по поводу концепции C. Хантигтона о "столкновении цивилизаций" или Фукуямы о "конце истории". Можно было отвлечённо поговорить об однополярном и многополярном устройстве мира. Но сейчас всё предельно упростилось и обнажилось. После известных политико-идеологических событий последних 4-5 лет - натовских бомбардировок Югославии (1999 г.), вооружённой компании США против Афганистана и Ирака, - и откровенных официальных выступлений высокопоставленных американских чиновников (включая президента) против всего, что не вписывается в американскую систему "общекультурных" ценностей, нужно обладать неизличимой ментальной слепотой чтобы не согласиться с откровением Г. Киссенджера: "… то, что обычно называют глобализацией, на самом деле просто другое название господствующей роли Соединенных Штатов". То есть даже сами американские "интеллектуалы" не скрывают, что глобализация есть ничто иное как навязывание всему миру американской культурно-цивилизационной модели, под прикрытием либерал-демократической риторики о правах человека и т.п. Хотя, после 11 сентября 2001 г. и эта слащавая риторика потеряла актуальность: ныне все маски сорваны, карты раскрыты. Как выразился президент Буш в своем выступлении в Конгрессе 20 сентября: "Каждой нации в каждом регионе предстоит теперь принять решение. Либо вы с нами, либо вы с террористами. С этого дня любая нация, продолжающая укрывать или поддерживать терроризм, будет рассматриваться Соединенными Штатами как враждебный режим". Определять же, что есть терроризм будут, надо полагать, сами США. То есть стало ясным, что глобализация носит однополярный характер и предполагает экстраполяцию на всю планету "америкоцентристской" мировоззренческой парадигмы без учитывания национальной специфики народов мира. А это несомненно представляет угрозу для сохранения культурной идентичности. (В качестве небольшой ремарки замечу: если ранее, для определения рассматриваемой модели я употреблял понятия "западный" или "евроамериканский", то cейчас, учитывая начавшееся принципиальное расхождение во взглядах между США и европейскими странами (Германия, Франция), я счёл более адекватным применение дефиниции "американская модель").

Итак, ещё раз повторим, глобализация есть экспансия американизированной транснациональной культуры потребительства, поощряющая принцип максимального увеличения доходов корпораций, что, в свою очередь, ведёт к ещё большему обогащению "богатого Севера" (евроамериканская цивилизация) и обнищанию и без того "бедного Юга" (весь остальной мир). Положение, при котором "богатый Север", имея 15% населения обладает 70% мировых ресурсов будет лишь усугубляться в пользу богатого меньшинства. В этом случае только США выступает в качестве субъекта глобализации, всем же остальным странам уготована печальная участь манипулируемых объектов последней, т. е. пассивных точек приложения колоссальных социо-политических сил. Но в чём заключается мировозренческая суть навязываемой нам цивилизационной модели, претенциозно выступающей в качестве системы "вечных общечеловеческих ценностей"? И действительно ли она является интегральным опытом всего объективно благого и позитивного, что было в человеческой истории?

Думаю ясно, что в основе "америкоцентричной" культурно-цивилизационной модели лежит экономическая составляющая. Конкретнее - либеральная или рыночная экономика (именно поэтому её называют культурой потребительства и ассоциируют с такими компаниями как Макдональс и Кока-кола). Здесь я хотел бы прибегнуть к известной образной дихотомии: "метафора часов" (механика) -"метафора дерева" (органика). Дело в том, что исторически, концепция либеральной экономики восходит к экономическим доктринам XVIII в., которые, в свою очередь, складывались в интеллектуальном формате "рационализма" (Декарт, Бэкон, Локк…). "Рационализм" наиболее адекватно определялся образным сравнением с часовым механизмом: вселенная и её части уподобляются механическому целому, где всё детерминировано и предельно ясно. Человек же, в этой механической системе координат, представлял собой законченного эгоиста, органически не связанного ни с биосферой, ни с проживаемой им географической территорией, ни с традициями конкретного этноса. Этакий бескачественный субъект, озабоченный лишь удовлетворением собственных меркантильных экономических потребностей. Общество же, в этом случае, уподобляется арифметической сумме этих субъектов-автоматов, не укоренённых ни в какой геоэтнической традиции. Таково, в общих чертах, интеллектуальное содержание социально-культурной либеральной модели мироустройства, ставшей к XX в. универсальной и внеконкурентной. Но, в те ранние времена, чтобы данная модель заработала на полную мощность, необходимо было смоделировать соответствующий ей контекст, т. е. провести социально-экономический эксперимент. Почему смоделировать контекст? Потому что, скажем в Западной Европе, где эта модель родилась, народы были, так или иначе, связаны с геокультурной стихией населяемых ими территорий. То есть Традиция сохранялась. А для "чистоты" эксперимента необходимо было качественно нейтральное пространство, чтобы человек, попав в него, оказался отрезанным от своих геоэтнических корней и этногенетической памяти. И вот, образно выражаясь, "подворачивается" американский субконтинент, на который и проецируются идеи европейских "рационалистов" (казавшиеся поначалу утопическими). Более оптимального места для апробирования новой социально-культурной модели трудно было себе представить. Недаром говорят "Америка - страна эмигрантов". Американский народ, в своём англо-саксонско-негритянском большинстве, не укоренён в геокультурной традиции американского континента, истинными хозяевами которого являются коренные индейские народы (древняя традиционная культура которых фактически уничтожена эмигрантами). Таким образом, были созданы оптимальные условия для воплощения в жизнь идей чистого экономизма и потребительства, для полномаштабной реализации американской цивилизационной модели, базирующейся на формуле "метафоры часов". Глобальный цивилизационный эксперимент как-бы удался. Однако, хотя это и привело к бесспорному материальному могуществу, (ибо изначально было ориентировано на прогматику), с другой стороны, американская цивилизация, так и не стала частью биоэнергетического поля обжитого ею континентального пространства, более того, отторгается им. То есть материальный успех американского общества обернулся духовной самокастрацией. Теория и практика либеральной экономики, лежащей в основе рассматриваемой цивилизационной модели, изначально игнорируя уникальность и самоценность любой геокультурной традиции, привели к мощному энергетическому дисбалансу в масштабе планеты: возможно впервые в истории, человечество (вынужденно принимая навязанную ему модель) противопоставило себя биосфере, выступая по отношению к Земле как органически чужеродное тело (известны утверждения современных биологов, что человек прекратил биологическую эволюцию и более не нуждается в природном мире). Отсюда небывалые экологические проблемы, принципиально неразрешимые в формате западноцентристской гносеологии.. Невольно напрашивается ассоциация с онкологией: раковая опухоль как то, что противопоставляет себя организму и, в конце концов, стремиться уничтожить его. То есть, образно говоря, американская цивилизационная модель как раковая опухоль, а динамические токи глобализации как метастазы, постепенно уничтожающие живые ткани планетарного целого. Задача глобализации - экстраполировать ментальный результат североамериканского цивилизационного эксперимента на всю планету, предполагающий насильственное отторжение народов мира от своих национальных корней, этногенетической памяти и вовлечение их в унифицированно-безликую массу людей "нового мирового порядка", этаких бездушных гомоглобалистикусов. C этой точки зрения, однополярная глобализация, будучи противоестественным процессом, предстаёт перед нами однозначно как угроза. И некритическое отношение к ней как к нейтральному явлению, может привести современное человечество к культурному и цивилизационному тупику, симптоматичные признаки которого прослеживаются уже сейчас в масс-медийной продукции.

Евразийская геокультурная общность как цивилизационная альтернатива однополярной глобализации

Осмелюсь заметить, что философская стратегия "рационализма", которая логически привела к западноцентричной модели мироустройства, явилась отклонением от мейнстрима Духовной Традиции человечества, своего рода онтологической катастрофой. В мире существует и всегда существовала иная здоровая цивилизационная модель, укоренённая в Традиции и не терявшая связи с биоэнергоинформационным полем планеты. Уже в эпоху рационализма "метафоре часов" противостояла "метафора дерева", рассматривающая человеческое общество не как механический агрегат, а как живой развивающийся организм в динамическом контексте мирового целого. Согласно этой мировоззренческой парадигме, человек как органическое существо есть производное от био-космической стихии и изначально вписан в экосистему Человек-Земля-Космос. Другими словами, только генетическая связь человека с тем пространством, в которое он "заброшен" судьбой, c национальной традицией своего народа и другими сверхчеловеческими величинами, делают его по настоящему духовным. Каждый этнос определяется спецификой конкретной географической среды и обуславливается биоэнергетикой пространства в которую он интегрирован исторической судьбой. Есть принципиальная связь между этносферой и биосферой о которой неоднократно писал Н. Гумилёв. И поэтому, когда мы говорим о культуре того или иного народа, мы имеем ввиду именно геокультуру, потому что через национальную культуру и этно-генетическую память современные люди поддерживают связь с историческим прошлым своей Родины, с родной землёй, с памятью предков, сохраняя собственную культурную идентичность… Цивилизационная модель о которой я говорю, наиболее адекватно способна проявиться в проекте единого евразийского (постсоветского) пространства, как уникальной континентальной среды, вобравшей в себя множество народов и этносов с различными национальными, религиозными и культурными традициями и, в то же время, крепко спаянными между собой общностью единой исторической судьбы. В этой связи можно говорить уже о многополярной глобализации, учитывающей интересы всего человечества, а не только какой-нибудь одной (богатой и могущественной) её части. Об актуализации этой модели, к сожалению, можно говорить лишь в плане перспективы, ибо как я уже говорил, ещё слишком много препятствий для этого. Но на сегодняшний день, по моему убеждению, это единственная реальная альтернатива однополярной глобализации как гегемонии транснациональной культуры потребления, которая, посредством насильственной унификации мирового культурного разнообразия, грозит превратить весь мир в безликую и скучную реальность. Ясно отдавая себе отчёт в неизбежности глобализационных процессов в мире, необходимо на научном уровне выработать критическое отношение к ним. Другими словами, методологически дифферинцировать в "западной" (в данном случае не только "американской") цивилизационной модели административно-хозяйственную ("социальное тело") и культурно-идеологическую ("система ценностей") составляющие. Тогда появиться возможность, переняв опыт административно-хозяйственной организации социума, элиминировать так называемую "систему ценностей" этой модели, направленную на деструкцию культурной идентичности того или иного народа. Именно по этому пути, в своё время пошла Япония, которая руководствовалась формулой "Японский дух, западная технология". Результаты налицо. Но провести такую работу в одиночку, не имея необходимых на сегодняшний день внутренних цивилизационных ресурсов, почти невозможно. Это обстоятельство ещё более актуализирует жизненную необходимость в интеграции. Я думаю, трезво оценив ситуацию в мире, свои потенциальные возможности и истинные интересы своих государств, мы сможем и должны преодалеть различные препятствия между нашими странами и сделать свой экзистенциональный выбор в пользу проекта геокультурной интеграции. Разумеется, последний ни по содержанию ни по форме, не должен походить на предыдущие системы псевдоевразийского объединения - Российскую империю и Советский Союз, которые во многом, скомпрометировали ценностное содержание нашего общего жизненного пространства. Для заядлых и непримиримых противников интеграции в любой форме, можно предложить для размышления поговорку: "из двух зол нужно выбирать меньшее". И если они действительно являются патриотами своих национально-государственных образований, то поймут, что лучше выбрать трудный путь интеграции и прийти в конце концов к Свету, чем пойти по пути наименьшего сопротивления и исчезнуть во мраке глобализационной бездны. Я сам в конце 80-х начале 90-х принимал активное участие в национально-освободительном движении своего народа и от души ратовал за распад СССР, по крайней мере за выход Азербайджана из его состава. И ничуть не жалею о том, что произошло. Но сейчас другое время, другие вызовы. Пора сепаративных тенденций прошла, настало время интеграции, но на более высоком, качественно ином уровне. Но ясно одно - время разбрасывать камни прошло, пора собирать камни. И в этом деле основная интеллектуальная нагрузка и ответственность ложится на плечи деятелей культуры. Именно они должны стать инициаторами активных межкультурных диалогов евразийской ориентации. Своё выступление я хотел бы завершить словами философа Н. С. Трубецкого: "Нужно, чтобы братство народов Евразии стало фактом сознания, и притом существенным фактом. Нужно, чтобы каждый из народов Евразии, сознавая самого себя, сознавал себя именно прежде всего как члена этого братства, занимающего в этом братстве определённое место. И нужно, чтобы это сознание своей принадлежности именно к евразийскому братству народов стало для каждого из этих народов сильнее и ярче, чем сознание его принадлежности к какой бы то ни было другой группе народов…"